– Не дадите прикурить?
Он не обернулся и ничего не ответил.
– Диего посольский шофер, он говорит только по-испански, – объяснил Рамон. –
Водитель открыл бардачок, достал коробок и передал через плечо Рамону, а тот отдал его Хелене.
– Спасибо. Будешь курить?
– Не сейчас.
– О чем думаешь?
– Наконец-то ты соизволила хоть о чем-то меня спросить. Ты практически ничего не знаешь обо мне и моих делах, так что пора рассказать, благо время есть. Я приехал в вашу страну, потому что не хотел возвращаться домой после африканского провала, – о нем поговорим позже. Мне нужно было подвести итоги, понять, что произошло. Я оказался в Праге два месяца назад и был так плох, что не надеялся выкарабкаться. Я загнал себя, понимаешь? Так сильно натянул струну, что она лопнула. Я не сомневался, что конец близок, и был в отчаянии: плохо умирать вдалеке от родины, не повидавшись с женой и детьми. Чешское правительство поселило меня в доме на окраине Праги, именно туда мы сейчас едем. Через несколько дней мне стало хуже, и они привезли какого-то лекаришку. Бедняга попал как кур в ощип… Врач может вешать пациенту лапшу на уши – «вы выкарабкаетесь, нельзя терять надежду», – даже если знает, что дело – труба, но коллегу ему не обмануть. Не знаю, что повлияло сильнее – африканский провал, «букет» болячек или все, вместе взятое, – но я угасал. Я был в полузабытьи, но слышал, как врач сказал, что бессилен и что никто другой не поможет. Когда наступает подобный момент, нужно уметь остановиться, сказать себе – все, хватит! Увы, моим «опекунам» я был дороже зеницы ока, они нуждались во мне, как в родной матери. Я не понимал, чем вызвано подобное отношение, зачем они каждый день таскаются ко мне, подбадривают, уговаривают бороться, как будто мое выживание – их главная забота. Меня отправили в ваш санаторий, не поинтересовавшись моим мнением, и я подумал: не все ли равно, где умирать? Мне хотелось, чтобы все закончилось как можно скорее, но потом я увидел тебя, и все изменилось.
– Тебя спас Йозеф.
– Это правда. Но желание жить внушила мне ты. Без тебя я бы давно отправился к праотцам.
Рамон взял Хелену за руку и улыбнулся. Машина остановилась у железнодорожного переезда.
– Ты правда врач?
– Отец тебе не сказал?
– У него правило – не распространяться о пациентах.
– Я бы хотел походить на него. Думаю, из меня мог получиться хороший доктор. Я любил медицину. Понимал людей. Из меня вышел бы толк, но судьба распорядилась иначе.
Рамон и Хелена поселились на вилле в Ладви, которую чешское правительство предоставило в распоряжение посольства Кубы. На клумбах под окнами цвели герани. Водитель занес чемоданы в дом, они с Рамоном о чем-то тихо поговорили, и он уехал.