– Но они не стали бы тебе настоящими друзьями, – серьезно произнес Руб.

– Рад, что тебе полегчало, – сказал Салли Карлу, когда тот поднял взгляд и заметил его.

– Спал два часа, – похвастался Карл. – И свеж как сраный огурчик.

Салли вынужден был признать, что Карл действительно выглядит на удивление хорошо.

– Будь ты огурчиком, твой сорт именно так и назывался бы. – Салли взял за плечо женщину, сидевшую напротив Карла (вблизи она оказалась самой заурядной внешности, неопределенного возраста, и половая ее принадлежность была очевиднее со спины, чем анфас). – Куколка, ты не оставишь нас на пару минут?

Женщина посмотрела на Карла, тот пожал плечами.

– Составь компанию вон тому парню за стойкой. – Салли указал на Руба, тот уже заказал классный огроменный пончик с кремом. – Если вежливо попросишь, он прочитает тебе стишок.

Женщина отошла к стойке, но села подальше от Руба – возможно, потому, что из ануса его пончика полез крем.

– Ты, наверное, самый тупой человек во всем Бате, – сказал Салли.

– Это не было бы так оскорбительно, если бы ты только что не заявился сюда с самым тупым человеком во всем Бате, – парировал Карл. – И себя, как обычно, забыл посчитать.

– Кстати, о счете, – продолжал Салли. – Отсчитай-ка мне то, что должен за вчерашнее.

– Я еще даже не съездил проверить, чего вы там наработали, – ответил Карл.

– Не начинай, сегодня, черт возьми, не тот день, – сказал Салли. – Вчера вечером ты совал мне тысячу долларов. Дескать, бери что хочешь.

Карл покачал головой, вспоминая.

– Ох и дикий вчера был день, – пропел он, – в башку лезла одна дребедень.

Салли раздраженно кивнул.

– Так давай их сюда, если хочешь дожить до следующей перемены настроения.

Карл отсчитал деньги, которые должен был Салли за обшивку дома, подтолкнул к нему по столешнице из формайки.

– Что? – спросил он, когда Салли сунул деньги в карман. – Даже не будешь меня доставать из-за другого долга?

– Даже думать об этом сейчас не хочу, – сказал Салли. – Мой пикап сдох сегодня утром, и если я начну вспоминать, сколько ты мне должен, то убью тебя раньше, чем ты убьешь себя.