Руб соскользнул с табурета.

– Ты придешь к нам, когда закончишь здесь?

Салли ответил, что придет.

Когда Руб и Питер ушли, Уилл с шумом допил остатки какао. На носу у него по-прежнему белело пятно взбитых сливок. Салли вытер его салфеткой. Мальчик улыбнулся деду, потом, нахмурясь, оглянулся на дверь, за которой только что скрылись отец и Руб; Уилла явно что-то тревожило. Он подался к Салли и прошептал смущенно:

– Руб воняет.

* * *

По целому ряду причин Салли не хотел покупать тот пикап, на котором ездил ныне благодаря “Автомобильному миру Гарольда”. Во-первых, даже без снежного плуга эта машина была ему не по карману. Во-вторых, прежний владелец пикапа, кем бы он ни был, холил его и лелеял. Нигде никакой коррозии, даже обивка не порвана. Снаружи на краске ни царапинки. Правда, пробег почти шестьдесят тысяч миль, но Салли видел, что мили явно выдались легкие, и не доверял им. Вполне вероятно, на этом пикапе никто никогда не работал, а ему-то надо работать. Салли считал, что пикапы совсем как люди. Если с самого начала их холить и лелеять, избалуются и подведут в трудную минуту. И он решил сразу показать пикапу, что прежняя хорошая жизнь закончилась. В первый же день, сдавая задом, Салли случайно врезался в столб, разбил красный отражатель на задней фаре и помял бампер. На следующей неделе, открывая водительскую дверь, впечатал ее в пожарный гидрант у букмекерской конторы, куда заехал поставить обычную тройку; на краске остался заметный скол. Предыдущий хозяин пикапа, чтобы защитить кузов, постелил туда резиновый коврик – полная глупость, по мнению Салли. Ему нравилось слушать, как гремят инструменты, когда он в конце рабочего дня швыряет их в машину. Звук, с которым лом отскакивает от платформы кузова, ласкал слух Салли, и он не намерен был лишать себя удовольствия. Первый раз, бросив гаечный ключ на коврик, он не услышал ничего, подумал, что промахнулся, и обошел автомобиль, высматривая в чудом уцелевшем сугробе отверстие в форме гаечного ключа. Ничего не обнаружив, все-таки заглянул в кузов и увидел ключ на резиновом коврике. На следующий день Салли за двадцать долларов продал коврик сыну Рут, Грегори, чтобы его подбодрить. После матча Бат-Шуйлер Грегори вылетел из школы, устроился складским рабочим в новый супермаркет у федеральной автомагистрали и купил себе пикап, чтобы туда добираться. Коврик ему понравился. На коврике и надувном матрасе в кузове пикапа можно заниматься сексом. Теоретически.

И когда часов в десять утра Салли с Уиллом вышли из закусочной и забрались в пикап, Салли с удовлетворением отметил, что машина по виду, ощущению и даже запаху все больше смахивает на ту, которая могла бы принадлежать ему, а не на ту, которая ему не по карману. Окна были приятно грязные, на полу скопились пластмассовые стаканчики из-под кофе и газеты с отпечатками грязных ботинок. Уилл, видимо, тоже пришел к выводу, что машина все больше похожа на ту, которая могла бы принадлежать его деду, и в салон забирался осторожно, посматривая под ноги, точно в полу под газетой могла оказаться дыра.