Кладу перед ним салфетку, серебряный прибор. Мистер Лифолт высокий и очень худой. И скоро совсем облысеет. Вокруг головы у него черный венчик, а на макушке уже ничего нет.

– Вы останетесь у нас, чтобы помочь Элизабет с малышом? – спрашивает он, не отрываясь от газеты. Обычно-то он вообще меня не замечает.

– Да, сэр.

– А то я слышал, вы любите менять хозяев.

– Да, сэр.

Это правда. Большинство служанок всю жизнь работают в одной семье, но только не я. У меня есть свои причины, чтобы уходить, когда деткам исполняется лет восемь-девять. Понадобилось несколько раз расстаться с хозяевами, прежде чем я поняла, что так надо.

– У меня лучше всего получается с маленькими детьми.

– То есть вы считаете себя не совсем прислугой. Скорее няней для детей. – Он смотрит на меня, опустив газету. – Вы своего рода специалист, как и я.

Я молчу, только киваю.

– Видите ли, я занимаюсь налогами на бизнес, а не оказываю помощь каждому, кто заполняет налоговую декларацию.

Меня это начинает нервировать. Он впервые говорит со мной так долго, а ведь я служу у них уже три года.

– Трудно, должно быть, находить новую работу всякий раз, как ребенок пошел в школу.

– Всегда что-то подворачивается.

Он замолкает, и я могу заняться его ростбифом.

– Нужно иметь прекрасные рекомендации, чтобы вот так запросто менять клиентов.

– Да, сэр.

– Я слышал, вы знакомы со Скитер Фелан. Старой подругой Элизабет.

Медленно, очень медленно я отрезаю, отрезаю, отрезаю ломтики от куска мяса. Сердце колотится раза в три быстрее обычного.

– Она иногда расспрашивает меня насчет уборки. Для своих статей.

– Вот как?