Ходили слухи, что новый il conte выкупил старую ферму Маццу, которая превратилась в развалины за годы, минувшие после смерти старика и отъезда его последнего сына в Америку. От имени Андреа его мать наняла рабочих с материка, которые перекопали лучшее поле острова, самое ровное, с видом на бухту. Старая ферма Маццу была снесена.

— Думаю, они строят виллу, — жаловался Тонино, расстроенный тем, что его обошли с контрактом приезжие строители с бетономешалками. — Когда они закончат, я полагаю, туда переедет наш новый граф с матерью, а старую виллу снесут.

— Очень сомневаюсь, — сказала Пина. — Ведь половина туристов приезжает посмотреть на графскую виллу. Разве ты не знаешь, Тонино, что она норманнских времен, это одно из старейших зданий на острове?

Новое здание, как видение из розового бетона, вырастало постепенно. Рабочие трудились весь день под жаркими лучами солнца. У здания появились не только карнизы и балконы, но и плавательный бассейн в форме почки, голубой изнутри, сад с пальмами, обернутыми в коричневую бумагу, уберегавшую деревья от строительной пыли, а также асфальтовая площадка для автомобилей. Места на этой американской стоянке, как докладывала шпионившая за работами Кончетта, просторные, явно предназначены для заграничных авто, в два раза больше, чем малютки «Чинквеченто» или трехколесные фургончики «Апе», на которых ездили жители острова. И зачем гостям нового графа так много парковочных мест, ведь никто не навещает их с Кармелой, с тех пор как умер его отец? Здание возвышалось над рядами маленьких бетонных вилл, которые с веранды бара казались не больше спичечных коробков. К следующему лету новое грандиозное сооружение было готово.

Никто так точно и не понял, для чего оно предназначалось.

— Это новый летний дом для signora la contessa, — предполагала Агата-рыбачка. — В апреле она будет спускаться с холма к морю на своем авто и на этом каждый день экономить минут пятнадцать тряски по дорогам. — До сих пор Сантино Арканджело ежедневно возил Кармелу туда и обратно на немецком автомобиле к ее излюбленному месту в дальнем конце залива, где она сидела в одиночестве под зонтиком, втирая лосьон в свои высохшие руки.

— Никогда не поймешь, на что эти богачи решат потратить свои деньги, — сказал Бепе.

— Например, на телевизоры, — подколола его Агата-рыбачка.

— Это новый бар, — заключила Кончетта. — Il conte хочет нас разорить, как Арканджело.

На горизонте маячило розовое здание, его ворота были распахнуты, парковка пустовала.

— Это гостиница, — объявил Тонино, положив конец спорам в тот вечер. — Я видел вывеску и стойку регистрации с медным колокольчиком.