– Не знаю. – И я вручил ей ключи от машины и от своей жизни.

Микель Женсана-и-Жиро глубоко вздохнул, сдерживая рыдание, которое, поднявшись из самых глубин памяти, начинало сжимать ему сердце. Справа, в темноте, стояло тщательно подстриженное земляничное дерево, под которым были похоронены секреты дяди Маурисия, и наблюдало за ним внимательно, может быть, даже с любовью. Разглядеть, не летала ли где-нибудь поблизости белая бабочка, не было никакой возможности. Когда Жулия открыла дверь, Микель сел в машину, не взглянув на дом Женсана в последний раз, как и в те, другие разы, когда навсегда уходил из этого дома. И глубокая боль пронзила ему сердце.

Матадепера1991–1996