— Ты бы могла сказать, что развод твоих родителей — это потеря?

— Для кого?

— Хочу поменять желание, — объявил Бенджи.

— Бенджи?

— Мне пора, — сказала Билли, поворачиваясь к выходу.

— Совсем не обязательно, — сказала Джулия. — Останься.

— Я хочу, чтобы вы поверили Сэму.

— Поверили в чем? — спросил Джейкоб, подхватывая Бенджи на колени.

— Мне пора, — сказала Билли и вышла за дверь.

— Я не знаю, — сказал Бенджи. — Я только слышал, как он говорил с Максом и сказал, что хотел бы, чтобы вы ему верили. И я решил пожелать его желание.

— Дело не в том, что мы ему не верим, — сказал Джейкоб, вновь злясь на Джулию за то, что не смогла принять сторону сына.

— А в чем?

— Хочешь знать, о чем говорили Сэм с Максом? — спросила Джулия.

Бенджи кивнул.

— У Сэма неприятности в Еврейской школе: на его столе нашли листок бумаги с написанными плохими словами. Сэм говорит, он их не писал. Его учитель уверен, что это Сэм.

— А почему вы ему не верите?

— Мы не говорили, что ему не верим, — сказал Джейкоб.

— Мы хотим ему верить, — сказала Джулия. — Мы всегда хотим быть на стороне наших детей. Просто на этот раз нам кажется, что Сэм говорит неправду. Это не значит, что он плохой. И не значит, что мы его меньше любим. Мы его любим. Мы стараемся ему помочь. Люди же все время ошибаются. Я все время ошибаюсь. Папа тоже. И мы все рассчитываем на прощение близких. Но для этого нужно извиниться. Хорошие люди не делают меньше ошибок, просто они умеют извиняться.

Бенджи задумался.

Вывернув шею, он заглянул Джейкобу в глаза и спросил: