— За меня не переживай, — сказал я ему.

— Все хорошо, — сказала Джулия. — Пусть все будет хорошо.

Ничего не может быть больнее, чем стать центром внимания на свадьбе собственной жены, — ну разве что продолжать думать о ней как о своей жене.

— Радость переполняет? — спросил Макс, передавая Бенджи засахаренную вишенку из своего коктейля "Ширли Темпл".

— Нет.

— Ошарашен? Переклинило? Расфокусировался?

Я рассмеялся.

— Так что же? — спросил Сэм.

Что же? Что это были за чувства? Мои чувства?

— Помнишь, мы говорили об абсолютных величинах? Кажется, в физике?

— В математике.

— Так ты помнишь, что это такое?

— Расстояние от нуля.

— Я не понимаю, о чем вы говорите, — сказал Бенджи.

Джулия подсадила его себе на колени и сказала:

— Я тоже.

Я сказал:

— Вот и эмоции бывают такими: не положительными и не отрицательными, просто огромными.

Никто не понимал, о чем я говорю. Я сам не понимал, о чем говорю. Мне хотелось позвонить доктору Силверсу, включить громкую связь и попросить его объяснить меня мне самому и моей семье.

После развода у меня было несколько недолгих романов. Мне повезло, что я встретил тех женщин. Они были умные, сильные, веселые и душевно щедрые. Мои объяснения, почему у нас не склеивается, всегда сводились к тому, что я не мог жить с ними абсолютно честно. Доктор Силверс требовал, чтобы я прояснил, что имею в виду под словами "абсолютно честно", но никогда не сомневался в моих объяснениях, никогда не предполагал, что я сам себе противоречу или выдвигаю требования, которые невозможно исполнить. Он жалел, но уважал меня. Или мне хотелось так думать.