— Они меня особенно и не спрашивали. Иногда они видят границу, а пересекать ее не спешат. А тебя?

— Ни разу. Разве не странно?

— Нет, — ответила она, невеста в подвенечном платье. — Не странно.

Я посмотрел, как мои парни по-детски дурачатся на танцполе, и сказал:

— Почему мы допустили, чтобы они задавались этим вопросом?

— Наша любовь к ним помешала нам быть хорошими родителями.

Я провел пальцем по кромке бокала, но не раздалось ни звука.

— Если бы можно было все начать снова, я был бы гораздо лучшим отцом.

— Ты можешь попробовать, — сказала она.

— Я больше не буду заводить детей.

— Знаю.

— И машины времени у меня нет.

— Знаю.

— И в реинкарнацию я не верю.

— Знаю.

— Думаешь, у нас бы получилось? — спросил я. — Если бы мы лучше старались? Начали бы новый отсчет?

— Получилось бы что?

— Жизнь.

— Мы создали три жизни, — сказала она.

— А одну?