И он без слов пошел бы.
Они сидели бы бок о бок, ее рука лежала бы на его бедре, его голова покоилась на ее груди. Будь они подростками, это выглядело бы как начало любви, но они были тридцать лет женаты, и это была эксгумация любви.
Когда пришло известие о ранении Ноама, Тамиру дали недельный отпуск. Через три часа он был в госпитале с Ривкой, а когда стемнело, им сказали, что надо идти домой. Ривка инстинктивно отправилась спать в гостевую комнату. Среди ночи Тамир вошел и застыл у двери.
— Тебе что-то нужно? — спросила она.
А он сказал:
— Нет.
А она сказала:
— Ты уверен?
А он сказал:
— Да.
А она сказала:
— Я знаю.
А он сказал:
— Спроси еще раз.
А она сказала:
— Иди ко мне, — и он без слов пошел к ней.
Ему нужно было преодолевать расстояние. И она давала ему эту возможность. Каждую ночь она уходила в гостевую комнату. Каждую ночь он приходил к ней.
Когда Тамир сидел у постели сына, он вспоминал рассказ Джейкоба о том, как тот бдел над телом Исаака и как Макс хотел оказаться поближе. Лицо Ноама стало бесформенным, странного лилового цвета, какого нет в природе, от отека щеки и брови слились в одну массу. Почему здоровье не шокирует так, как болезнь или увечье, почему не так понуждает к молитве? Тамир раньше мог неделями не говорить с сыном, но ни за что не оставил бы его бесчувственное тело.
Ноам вышел из комы за день до перемирия. Не сразу станет ясно, насколько он пострадал: каких способностей лишилось его тело, как пострадала психика. Он не сгорел, его не раздавило и не засыпало землей. Но его сломало.
Когда подписали перемирие, на улицах не ликовали. Не запускали фейерверки, не передавали по кругу бутылки, не пели из открытых окон. Ривка в эту ночь спала в спальне. Любовное расстояние, которое между ними пролегло в войну, мир устранил. По всему Израилю и по всей планете евреи уже строчили передовицы, кляня других евреев, — которым не хватило предусмотрительности, мудрости, моральных принципов, сил, помощи. Коалиционное правительство развалилось, и назначили выборы. Тамир не мог заснуть, взял с прикроватной тумбочки телефон и написал Джейкобу эсэмэску из одной фразы: Мы победили, но