Значит, они не будут препятствовать женитьбе на купеческой дочке. И если Прудников-старший был категорически против Мастюгина, хоть и офицер, но нищета, из разночинцев, то за Скворчанского он ухватился, как утопающий за соломинку, все обустроили быстро.

И все были согласны, кроме Мастюгина. Эта свадьба его не устраивала, и он решил ее расстроить. Дело в том, что в Сорокопуте на протяжении многих лет орудовала шайка, которую возглавлял местный исправник со своим помощником, а после него новый исправник занял место атамана. Так вот, шайка занималась тем, что похищала людей – и местных, и приезжих – и продавала их в рабство в басурманские края.

– Исправник – атаман банды? Невероятно! Куда катится мир! – воскликнул губернатор.

– Да, представьте себе, – кивнул начальник сыскной и продолжил свой рассказ: – Так вот, поручик Мастюгин тоже принимал участие в похищениях, очевидно, подобным ремеслом он занимался и на Кавказе. И именно по его подсказке шайка накануне свадьбы похитила Скворчанского и продала его басурманам. Ведь так было, господин Джотто? – спросил начальник сыскной у застывшего от услышанного кондитера.

Тот промолчал, а Фома Фомич продолжил:

– После якобы побега жениха Прудников-отец проклял Скворчанского прямо на пороге церкви и выдал опозоренную Глафиру за Мастюгина, который вовремя подвернулся и согласился взять в жены брошенную невесту. Через какое-то время он избавился от родителей Глафиры, а затем и от самой Прудниковой, но с ней допустил ошибку, недоложил отравы, а может, это была и не ошибка…

– Это была не ошибка! – разлепив потрескавшиеся губы, бросил Джотто. – Он это сделал намеренно.

– Вот, – указывая пальцем на кондитера, проговорил фон Шпинне. – И заинтересованная сторона тоже подтверждает. После всего этого Мастюгин продает дом Прудниковых и всю их коммерцию, а поскольку провинциальные купцы хранят свои сокровища дома, то прибирает к рукам еще и все деньги мучных торговцев. Затем он покидает Сорокопут и поселяется в Татаяре. А поскольку у него на руках документы Скворчанского, доставшиеся ему после похищения, он и выдает себя за него. Более того, если он теперь Скворчанский, то и все деньги семьи Скворчанских принадлежат ему. Как он это дело обстряпал, непонятно, но обстряпал…

– Сволочь! – донеслось из угла.

– Согласен, – кивнул фон Шпинне. – Все было у самозванца хорошо! Но, как оказалось, настоящий Скворчанский не сгинул на чужбине, а выжил, более того, бежал от своих хозяев. Очутился в Италии, там устроился, выправил себе новые документы и даже разжился, стал кондитером, но впутался в какую-то темную историю. Надеюсь, что он потом все расскажет.