– В полку этот побег не вызвал никаких волнений, ведь перед свадьбой Скворчанский подал в отставку и получил ее. В купеческой семье скандал, Глафиру, ограждая от позора, буквально на следующий день выдают замуж, тоже за офицера из артиллерийского полка. Они живут какое-то время, и за этот период успевают умереть родители Глафиры, у самой Глафиры родится дочь, которая вскорости тоже умирает, а потом умирает и сама Глафира.

– Просто мор какой-то! – заметил губернатор.

– Ничего удивительного. Все они, за исключением девочки, которую родила Глафира, были, скорее всего, отравлены тем же ядом, что был использован при отравлении городского головы, а также его кухарки, нищего и посыльного Марко. Мы привезли образец этой отравы из Сорокопута и передали доктору Викентьеву. Он подтвердил, что это тот же яд. Но самое страшное заключается в том, что Глафира Прудникова была похоронена заживо!

– Так же, как и городской голова! – воскликнул губернатор и подался вперед.

– Да. У этого яда, который, кстати, в Сорокопуте изготавливает местная знахарка, есть одно интересное свойство – если доза его будет маленькая, то человек, которого этим ядом опоили, не умирает, а засыпает, но так, что все принимают его за мертвого. Я не знаю, что случилось в Сорокопуте двадцать лет назад, может, при отравлении Глафиры Прудниковой произошла ошибка и ей дали недостаточную дозу, а может, просто яда не хватило, но вот при отравлении городского головы, скорее всего, дозу уменьшили намеренно.

– Но кто, кто же отравил Скворчанского? – Протопопов уже умолял сказать ему имя.

– То, что я вам сейчас сообщу, ваше превосходительство, это настолько невероятно, что невозможно поверить…

– Да не тяните вы уже, всю душу вынули… – жалостливо пробормотал губернатор.

– Так вот, Скворчанский Михаил Федорович жив. И находится, насколько я могу об это судить, в здравии…

– Как? – Протопопов вскочил на ноги. – Что вы такое говорите, вы в своем уме?

– В своем.

– Но как такое возможно? Ведь вчера вы сами в присутствии других лиц обнаружили тело городского головы, и все его опознали. Все!

– Верно, вчера мы обнаружили тело и опознали в нем городского голову, – кивнул фон Шпинне, – я этого не отрицаю.

– Ну как же? Вы только что сказали – Скворчанский жив!

– А я и сейчас это говорю – Скворчанский Михаил Федорович жив.

– Вы издеваетесь надо мной?

– Нисколько.

– Но вы говорите ахинею, такого не может быть, это раздвоение личности! – обнаружил губернатор знание новомодных психологических штучек.

– Нет, это не раздвоение личности. Вы просто не знаете главного.