— Послушай, — сказал Стив, когда они вырвались из туннеля. — Этот тип, между прочим, обещал, что добудет мне точный адрес за пятьдесят баксов.

— Пятьдесят баксов?

— Да что ты все за мной повторяешь?

— Я устал. Прости. Знаешь, Стив, у меня нет пятидесяти баксов.

— Знаю, знаю.

— Это больше, чем моя зарплата за две недели.

— Я же сказал, я знаю. Господи.

— Три доллара еще могу наскрести. В крайнем случае четыре.

— Ну да, конечно. Сделай что можешь. Я к тому, что мы же хотим добраться до этой сукиной дочери, верно?

На самом деле, хотя Дэнни и застрелил Федерико, о Тессе он совсем не думал. Он не мог объяснить, почему это так, но так оно и было.

— Если мы до нее не доберемся, Стив, — ответил он, — то доберется кто-нибудь еще. Она — забота федералов. Ты же понимаешь.

— Я буду осторожен. Не волнуйся.

Дэнни не это имел в виду, но он уже привык, что в последнее время Стив не всегда улавливает суть. Он закрыл глаза, прислонившись затылком к окну; поезд, трясясь и грохоча, шел вперед.

— Как по-твоему, ты скоро мне сможешь раздобыть эти четыре бакса? — спросил Стив.

Дэнни, не открывая глаз, кивнул.

На станции Бэттеримарч он отказался от предложения Стива выпить с ним, и дороги их разошлись. К тому времени, как Дэнни добрался до Салем-стрит, перед глазами у него уже плавали радужные пятна. Он представлял себе кровать, белые простыни, прохладную подушку…

— Как жизнь, Дэнни?

Нора перешла на его сторону улицы, проскользнув между конным фургоном и чихающим «фордом», который изрыгал из выхлопной трубы чернильного цвета дым. Оба остановились, она — у края тротуара, он — на тротуаре лицом к ней. Взгляд у нее был ненатурально оживленный. Из-под тоненького, не по погоде, пальтишка выглядывала бледно-серая блузка, которую Дэнни всегда любил, и голубая юбка по щиколотку. Скулы ее выдавались, глаза сильно запали.

— Нора.