Заглянув в глаза сержанту, Джо спросил:
— Почему бы и нет?
— Это не поощряется, — заметил Дион.
— Знаешь каких-нибудь копов, которые сейчас вместе с Пескаторе? — спросил Джо у Бика.
— Все, кто сегодня участвовал в перестрелке, сэр, сейчас пишут объяснительные. Мэр недоволен. Торговая палата бурлит.
— Мэр недоволен? — переспросил Джо. — Вшивая Торговая палата? — Он смахнул фуражку с головы Бика. — Я недоволен!
В комнате повисла странная тишина. Никто не знал, куда девать глаза. Никто, даже Дион, не мог вспомнить, чтобы Джо когда-нибудь повышал на кого-то голос.
Но когда он снова обратился к Бику, голос его звучал как обычно.
— Пескаторе не летает на самолетах. И кораблей он не любит. А значит, у него лишь два пути из города. Либо он едет в колонне, что движется на север по Сорок первому, либо он в поезде. Вот что, сержант Бик. Подбери свою паршивую фуражку и найди мне его.
Несколько минут спустя Джо позвонил Грасиэле из кабинета управляющего.
— Как себя чувствуешь? — спросил он.
— Твой ребенок — настоящая скотина, — ответила она.
— Мой ребенок?
— Лягается, лягается, лягается. Все время.
— Есть и хорошая сторона, — заметил Джо. — Осталось всего четыре месяца.
— Очень смешно, — отозвалась она. — Хотела бы я, чтобы в следующий раз ты сам забеременел. И почувствовал свой живот где-нибудь у себя в горле. И чтобы тебе приходилось бегать в уборную чаще, чем ты моргаешь.
— Мы попробуем. — Джо докурил и зажег новую папиросу.
— Я слышала, сегодня на Восьмой авеню была перестрелка, — произнесла она более тихим, но и более жестким голосом.