– Дом совсем по-другому выглядит. Ты вынесла много барахла.

– Кое-что убрала в сарай. Здесь была свалка.

– Ну, не такая уж… – Лилиан не закончила, и обе засмеялись над неубедительностью ее реплики.

– Я совсем запустила дом. – В голосе Марты прозвучала решительность. – Пора уже о себе подумать, не только о других.

– Ну, и правильно. А я помогу тебе разобраться с мамиными и папиными вещами. Вместе посмотрим, что там осталось.

– Да я уж сама…

Но Лилиан подняла ладонь:

– Нет, я с удовольствием. – Она опустила руку и потрогала бахрому ковра. – Сто лет его не видела. Ты лежала на нем и сочиняла свои сказки. Я всегда завидовала твоей фантазии. А я лишена была творческого воображения.

Марта удивленно посмотрела на сестру.

– Я думала, ты не переносишь сказки. Ты не хотела верить, что карета у Золушки – из тыквы.

– Правда – да? – Лилиан покачала головой. – Я предпочитала факты из энциклопедий. Может, потому, что папе хотелось, чтобы мы их читали. Мы обе любили парк с аттракционами, да? Обожали сахарную вату. Помнишь, как бабушка купила яблоко в карамели и оно вытянуло у нее зуб?

– Да, он застрял в липкой красной глазури.

– Это была жуть.

– У нее и сейчас там дырка. – Марта показала пальцем на это место.

– Правда? – Лилиан улыбнулась, но улыбка быстро погасла. – Трудно представить, как она сейчас выглядит, старая. Она всегда была эффектной и покупала нам прекрасные подарки – розовые игрушки из пластмассы, папа их не выносил.

– Она совсем не изменилась.

– Да?

Марте в голосе сестры послышалась надежда.

– Вам надо увидеться.

– Хм. – Лилиан отпила кофе и кивнула. Она покашляла, глаза у нее увлажнились. – Я наговорила тебе того, чего не следовало. Извини, Марта.