Со стороны солдат-негров снова донесся приглушенный взрыв смеха.

Лейтенант Турк рассказывала:

— Им приказано ждать между ангарами в тени. Они получат сигнал выступить и присоединиться к колонне где-то в точно рассчитанном месте, кажется между последним подразделением мужчин и первым подразделением механизированных войск. Слава Богу, мне не надо в этом участвовать. Липпа справится с этим прекрасно.

Майор Макилмойл продолжал:

— Они не наносили большого ущерба, нет, как правило; но зато не было никакой возможности заснуть. Опять же эта японская подлодка, а может, и не одна, всплывала примерно в двух тысячах ярдов от Лунга и забрасывала нас снарядами. А после полуночи появлялся двухмоторный бомбардировщик, всегда один и тот же: мы сразу узнавали его по звуку и даже прозвали «Вошь-Уолш».

Натаниел Хикс поинтересовался:

— Неужели ей так нравится служба?

— Не знаю, — ответила лейтенант Турк. — По крайней мере живешь без забот. А что вы думаете, это весьма существенное преимущество, которое дает женщинам служба в армии. Есть и такие, к счастью их довольно много, которые предпочитают, как говорится, находиться среди мужчин, а не томиться в ожидании оных. А другие — это в основном офицеры, — уж мне-то можете поверить, предпочитают просто жить без забот. Не думаю, что Липпа так уж отягчена заботами. А роль командира, мне кажется, теперь служит ей большим утешением.

— В чем? У нее что, неприятности? — спросил Натаниел Хикс.

— А как вы думаете? Вы ведь знаете его лучше меня. Уж не сумасшедший ли он? — ответила лейтенант Турк.

— И вот наступило главное событие, — продолжал майор Макилмойл там, наверху. — Они сбросили несколько разноцветных осветительных бомб, и начался «токийский экспресс»[14]. В ту ночь японцы получили подкрепление — два линкора, и мы сразу на собственной шкуре, черт побери, почувствовали это. Пятьдесят семь самолетов потеряли. А утром… В жизни не видел ничего страшнее! Вот уж попали мы в переплет! Нужно было сохранить бомбардировщики — «летающие крепости», — которые могли подняться в воздух и перебросить их из этого ада в Эспириту, да успеть до нового нападения. «Крепости» удалось, в конце концов, оторваться от взлетно-посадочной полосы длиной в тысячу восемьсот футов, но давление подняли до семидесяти дюймов, могли полететь цилиндры — вот ужас-то…

— Господи! — воскликнул капитан Уайли. — Да вы шутите?!

Натаниел Хикс сказал:

— Тут мнения расходятся, впрочем, как мне кажется, незначительно, наш славный полковник считает, что да; сегодня он обошелся с ним круто, сам свидетель; Эдселл, я думаю, был встревожен, но стоял на своем, и как-то обошлось. Должен сказать, что он все-таки может за себя постоять.