Они направились к капитану Уайли, который тем временем рассматривал полугусеничную машину. Натаниел Хикс с любопытством следил за ними, но было ясно, что майор определенно решил забыть про ту реплику. Вскоре он уже гремел, обращаясь к ним обоим: Уайли и Дачмину:

— Да. В то время, на Гуадале, когда я был там, первое, что мы сделали…

Все трое тут же поднялись на штабель по доскам, сложенным так, что сбоку получилось что-то вроде лестницы.

— А если я рискну выйти из машины? — обратилась лейтенант Турк к Натаниелу Хиксу.

— Вам ничего не грозит, поверьте, — ответил он. — Мы и укатить-то отсюда не успеем, как они с Кларенсом поладят — встретятся завтра вечерком в «Шахерезаде», а там уж у Кларенса всегда найдется парочка шикарных пташек. Давайте-ка перейдем в тень, вон туда.

Там, в редкой тени от навеса, кто-то был — оказалось, тот самый лейтенант Андерсон, о котором так некстати спросил Натаниел Хикс. Лейтенант Андерсон, худощавый озабоченный молодой человек, восседал за походным столиком, к которому была прикреплена табличка, гласившая «Командный пункт роты А». С понятным изумлением он уставился на лейтенанта Турк, но тем не менее разрешил им подождать здесь. Он был столь любезен, что даже предложил им сиденья — ящики из-под боеприпасов.

Там же, в тени у входа, в пространстве под штабелем расположился экипаж полугусеничной машины, негры из инженерно-строительных войск ВВС, в рабочей одежде, но со стальными касками на головах и с винтовками М-1 в положении «за спиной». Появление лейтенанта Турк их тоже озадачило: они начали было перемигиваться и подталкивать друг друга локтями, но тут же демонстративно отвернулись. Сидя, стоя на коленях или на корточках, они оживленно играли во что-то то ли на спор, то ли на деньги. Участники игры одновременно поднимали головы и так же одновременно, по сигналу, опускали их, показывая один или несколько вытянутых пальцев. Результат, видимо, зависел от того, сколько поднялось рук с одинаковым количеством вытянутых пальцев. Никаких денег не было видно, что, вероятно, объяснялось присутствием лейтенанта Андерсона, сидящего за столом, но Натаниел Хикс заметил, что подсчет они ведут на клочке бумаги. Возбуждение при этом царило необычайное.

Порывы сильного ветра, дувшего с летного поля к водной шири озера, ощущались и под навесом. Бумаги на столе лейтенанта Андерсона шелестели; он одного за другим принимал посыльных, расспрашивал их и отдавал приказания. Иногда он поднимал к глазам полевой бинокль и высматривал что-то в широком пространстве нагретого песка с пучками жесткой травы в той стороне, куда клонилось солнце. Временами он делал попытки дозвониться по полевому телефону, провода от которого, протянутые на низких кольях, вероятно, должны были соединять его с двумя наблюдательными пунктами. Телефон не работал.