— О, в нашей партии их много! — убежденно воскликнула хозяйка. — Но, конечно, я не хочу умалять заслуг Бессоновой.

— Она — девушка?

— Нет, замужем. Он был ссыльный. Партия наша очень ценит его. Сейчас он заведует одним книжным складом.

— И дети есть у нее?

— Двое…

Лиза задумалась. Она до сих пор не могла понять психологии этих женщин. Сидеть в тюрьме, не знать, здоровы ли дети, живы ли? Не изменяет ли муж?.. «Другие души, другие!..»

— Пожалуйте чай пить, мы кончили, — сказала Софья Львовна резким горловым голосом, подымая портьеру и с порога любезно улыбаясь Лизе.

Среди разом вспыхнувшей товарищеской беседы Лиза молча делала свои наблюдения… «Наташа похожа на Захарет. Какие огненные глаза!.. А Софья Львовна некрасива. Но зато страшная сила в ее лице!.. Кувшиновы очаровательны, особенно она… Оба еще дети, а видно, что ничего не боятся…» Но от лица Бессоновой она буквально не могла оторвать глаз.

Зейдеман говорил о каких-то суммах, о концерте, прошедшем весной в Историческом музее.

— Мало! — перебила Софья Львовна. — На это не р-разъедешься!

— Я сейчас получила пять тысяч… Вот они! — Фекла Андреевна положила на стол толстый пакет.

Все поняли, но на Лизу не глядели. Потапов опять покраснел.

Лиза встала. У нее голова кружилась от массы впечатлений. Когда она прощалась с Потаповым, он шепнул ей:

— Я увижу вас вечером? — Она безмолвно опустила ресницы.

— Не отпущу вас, пока не стемнеет, — сказала ему Майская, когда Лиза уехала. — Нельзя так рисковать!.. Я и то дивлюсь, как вы сюда добрались?

— Теперь всю ночь светло, — засмеялся Кувшинов. — Плохое дело для вашего брата-нелегального… Хотите, обрею вас?

— Ни за что! — вдруг крикнул Потапов. — Ни за что!

Все расхохотались. Он тоже засмеялся.

— Каково кокетство! — удивлялась Майская. — Знает, что бородка идет к нему…

Потапов чувствовал, что краснеет. Ему было досадно.