— Я просила отложить визит, сказала, что плохо себя чувствую. Просто больше не хочу его видеть. Он мне противен.

— Мне тоже, Клара, — очень тихо признался Вольман. — Мне тоже. Но тебе все-таки придется принимать его, как ты делала это до сих пор, а может быть и чаще. Неизвестно, когда он нам понадобится.

3

Раздался пронзительный гудок.

— Поезд идет! — крикнул молоденький поденщик с взъерошенными волосами, подвязанными узенькой голубой лентой. Все быстро поднялись с досок, на которые присели перекурить, схватили железные тачки, прислоненные к серой стене склада; тачки загремели так, что ничего не стало слышно. Из-за угла появился поезд: железнодорожник сигналил красным флажком.

Все ближе и ближе паровоз, все ярче лучи прожектора. Тонкие, острые, они пронизывают черные клубы дыма, окутывающие заснеженный фабричный двор.

— Осторожней, ты! — крикнул кто-то.

Поезд замедлил ход, протяжно заскрипели тормоза. Из склада быстро вышел заведующий с новым регистрационным журналом в руке. На его лице сияла победная улыбка, как будто то, что должно было за этим последовать, имело необыкновенное значение.

— Осторожней снимайте, — поучал он рабочих. И вдруг нахмурился — Погаси сигарету, товарищ. Ты что, хочешь вызвать пожар?

Заведующему страшно нравились громкие слова. Поэтому он восхищался Симоном. Он даже жене говорил: «Редко встретишь такого человека!»

Он еще раз посмотрел вокруг и решил, что все в идеальном порядке. В этот самый момент поезд остановился. Только паровоз продолжал еще усиленно пыхтеть. Заведующему казалось, что паровоз этим пыхтением выражает свою радость. Именно так и сказал однажды Симон: «Машины тоже, должно быть, испытывают удовлетворение». Хотя было совсем не холодно, заведующий замотал шею зеленым шарфом и несколько раз кашлянул, давая понять, что он приступает к работе.

Открыли двери вагонов. Как огромные сахарные головы, высились тюки хлопка, на которых красными буквами было написано: СССР.

Рабочие приставили доски и устремились в вагоны. Заведующий остался доволен тем, как шла разгрузка: тачки, грохоча, сновали взад и вперед, из вагонов неслись крики:

— Раз-два, взя-ли!.. Раз-два, взя-ли!..

Со стороны прядильни шли несколько рабочих: они подошли к заведующему.

— Прибыл транспорт?

Не ожидая ответа, поднялись в вагоны.

Заведующий бегал от вагона к вагону, от поезда к складу и обратно, тщательно записывая в новую книгу каждый тюк. После четверти часа такой беготни он совсем взмок. Таким и нашел его Герасим, пришедший посмотреть, как идут дела. Какая-то работница, тоже поспешившая сюда с группой рабочих, увидев Герасима, даже немножко испугалась. Она покраснела как рак, лихорадочно подыскивая оправдание своему присутствию здесь: она кого-то оставила за себя у станка, а сама побежала посмотреть, какой хлопок привезли. Когда она вышла из вагона, Герасим спросил: