— Да, мы здесь, — ответил Гельвидий, узнавший голос Кальвия. — Что случилось?

— Альциона умерла… Сенат постановил воздвигнуть ей костер… Народ восстал… Надейтесь! Мы хотим…

Грубые голоса легионеров, охранявших курию, прервали Кальвия. Они отогнали от отдушины друга заключенных. При роковой вести Мемнон зашатался. Он упал ничком на землю. Гельвидий и Гельвидия с трудом подняли его и отнесли на ложе, где он остался недвижимым. В бесконечной горести губы его едва могли прошептать только дорогое имя, в котором заключалась безбрежность его любви и беспредельность его утраты:

— Альциона умерла! Альциона!..

— Мужайся! — сказал Гельвидий. — Ее душа освободилась. Она поможет нам. Мы еще должны бороться. Земля заколебалась. Немезида не медлит. Подождем.

Вторая ночь, более тяжелая, более непроглядная, чем первая, окутала заключенных. Мемнон заснул глубоким сном, посещающим иногда тех, кто ждет смерти и желает ее. Но перед утром ему пригрезился сон, более светлый и прекрасный, чем за всю его жизнь. Он увидел, как яркий и белый свет вошел в верхнюю дверь темницы и спустился по лестнице. Он приближался к нему, и Мемнон узнал Гора-Антероса в лице Гермеса, держащего священный жезл. Тело Антероса сияло, как серебряный щит, а лицо его сверкало, как солнце. Он сказал:

— Будь спокоен. Альциона еще спит. Она проснется, счастливая от прикосновения моего скипетра. Ты увидишь нас обоих в сиянии солнца. Теперь вставай, и за дело! Уезжайте, бегите на триремы! Не ездите в Элевсин, где светоч Гермеса меркнет. Поезжайте на север!

Мемнон проснулся, облегченный этим чудесным сном, как будто вышел из волны света, горячие струи которого еще переливались по его радостно трепещущим членам. В подвале было темно. Слабый свет лился из отдушины. Проникнутый новой силой, иерофант приблизился к Гельвидию, который дремал на соломенной подстилке, прислонившись спиной к стене. Он дотронулся рукой до дуумвира, и тот раскрыл глаза. Гельвидия крепко спала, положив голову на плечо мужа.

— Ты ничего не видел? — спросил Мемнон.

— Мне показалось, — ответил еще полусонный Гельвидий, — что я видел сейчас юного Гермеса, указывавшего мне жезлом на нашу трирему.

— А ты? — спросил Мемнон Гельвидию, которая приподняла отяжелевшую голову с плеча мужа.

— Я видела, как отсюда вышел Гений, — ответила она, — у него был жезл из света, и он чертил им путь по морю.

— Радуйтесь и мужайтесь! — воскликнул Мемнон. — Я тоже его видел. Это Антерос, Гений Альционы, наш руководитель. Он говорил со мною. Мы будем свободны и начнем новую жизнь.