— Тогда ветер скорее на твоей стороне, — заметил Октавиан, очень довольный.

— Да. Размер тоже на моей стороне, Цезарь. Эти чудовищные «пятерки» Антония слишком неповоротливые. Он — гигант Антей, а мы — Геркулес, карлик по сравнению с ним, — с усмешкой сказал Агриппа. — Но он, кажется, забыл, что Геркулес оторвал Антея от матери-земли. Ну что ж, в сражении на воде Антей попросту не сможет черпать силу из земли.

— Найди мне флотилию, которой я смогу командовать на южном конце твоей линии, — велел Октавиан. — Я отказываюсь пережидать это сражение на суше, не хочу, чтобы все называли меня трусом. Но если я буду достаточно далеко от главного удара, то не смогу помешать твоей тактике даже самой невинной ошибкой. Сколько наших легионеров ты планируешь использовать, Агриппа? Если Антоний победит, он ведь нападет на наш лагерь и порт?

— Тридцать пять тысяч. На каждом корабле есть гарпун, чтобы тянуть этих слонов, и множество лестниц с крюками. Наше преимущество в том, что наши солдаты натренированы как матросы, а Антоний не побеспокоился об этом. Но, Цезарь, бесполезно сидеть на южном конце нашей линии. Лучше тебе быть на моей либурне моим заместителем. Я верю, что ты не будешь отменять мои приказы.

— Спасибо за комплимент! Когда это произойдет?

— Завтра, судя по всем знакам. Мы будем готовы.

На второй день сентября Марк Антоний вышел в Амбракийский залив с шестью эскадрами, взяв под начало самую северную. Его правое, северное крыло состояло из трех эскадр, в каждой эскадре пятьдесят пять массивных «пятерок». Попликола был его заместителем. Агриппа расположился на веслах дальше от берега, чем ожидал Антоний, а это означало, что придется грести дольше, чем он хотел. Поздним утром он подошел на нужное расстояние и лег на весла, дав отдохнуть гребцам. Только к полудню, когда ветер подул с севера, стало возможно начать бой. Клеопатра и ее транспорты воспользовались преимуществом большого расстояния и подошли к входу в бухту, словно они были в резерве. Она надеялась, что, находясь на большом расстоянии от них, Агриппа не догадается, что на ее кораблях находится войско.

Ветер стал меняться. Обе стороны отчаянно гребли на север, галеры на северном конце обеих сторон выстроились в линию, в результате между «пятерками» Антония образовались большие интервалы, чем между либурнами Агриппы.

Состязаться было трудно. Ни одной стороне не удавалось повернуть другую сторону под ветер. Вместо этого две конечные эскадры оказались заблокированными.

«Антония» и флагман Агриппы «Бог Юлий» первыми вступили в бой, и буквально через несколько минут шесть проворных маленьких либурн зацепили «Антонию» и притянули к себе. Через какое-то время Антоний увидел, что десять из его галер тоже в опасности: к ним тоже «прицепились» либурны. Некоторые горели; не имело смысла таранить и топить их, если огонь все сделает. Солдаты с шести либурн устремились на палубу «Антонии», и Антоний решил покинуть корабль. Он видел, что Клеопатра и ее транспорты вырвались из бухты и под парусами двинулись на юг, подгоняемые северо-западным ветром. Антоний прыгнул в пинас и помчался за ними, лавируя между либурнами.