Всегда извлекающий для себя уроки Октавиан с этого времени стал посылать для управления Египтом только людей низкого происхождения. Он также следил, чтобы экс-консулов, управляющих провинциями, посылали в те районы, где нет больших армий. Армии доставались экс-преторам, а поскольку они хотели быть консулами, то следовало ожидать, что они будут вести себя пристойно. Право на триумфы будет иметь только семья Октавиана, и никто больше.

— Умно, — заметил Меценат. — Твои сенаторские овцы ведут себя как ягнята: бя-я-я, бя-я-я.

— Новый Рим не должен позволить возвышаться амбициозным людям таким образом, чтобы они показывали свои цвета всадникам, не говоря уже о простых людях. Пусть они завоевывают военные лавры — пожалуйста, но на службе у сената и народа Рима, а не для того, чтобы усилить свои собственные семьи, — сказал Октавиан. — Я придумал, как кастрировать аристократов — старых или новых, без разницы. Они могут жить так, как хотят, но никогда не должны стремиться к публичной славе. Я разрешу им набивать брюхо, но — никакой славы.

— Тебе нужно еще одно имя, кроме Цезаря, — сказал Меценат, глядя на красивый бюст бога Юлия, привезенный из дворца Клеопатры. — Я заметил, что тебя не привлекает ни «вождь», ни «принцепс». Разумеется, «император» лучше, чем «вождь», а «сын бога» уже не актуален. Но какое имя?

— Ромул! — тут же предложил Октавиан. — Цезарь Ромул!

— Невозможно! — пронзительно крикнул Меценат.

— А мне нравится Ромул!

— Пусть это тебе нравится, Цезарь, но это имя основателя Рима — и первого царя Рима.

— Я хочу, чтобы меня называли Цезарь Ромул!

Октавиан настаивал на своем, как бы ни уговаривали его Меценат и Ливия Друзилла. Наконец они пошли к Марку Агриппе, который в это время находился в Риме, потому что был консулом в этом году и будет консулом в новом году.

— Марк, убеди его, что он не может быть Ромулом.

— Я попытаюсь, — сказал Агриппа, — но ничего не обещаю.

— Я не знаю, о чем весь этот спор, — угрюмо произнес Октавиан, когда снова зашел разговор об имени. — Мне нужно имя, соответствующее моему статусу, и я не могу придумать что-то хоть наполовину отвечающее ему, кроме Ромула.

— Ты передумаешь, если кто-нибудь найдет имя лучше?

— Конечно передумаю! Я не слепой и понимаю, что имя Ромул подразумевает царя!

— Найди ему лучшее имя, — велел Агриппа Меценату.

Имя нашел Вергилий, поэт.

— А как насчет Августа? — осторожно спросил Меценат.

Октавиан удивился.