Последний раз я была здесь много месяцев назад с Мег, сразу после ухода Адама, и сейчас прошлое укутывает меня, словно старая кофта.

Остальные уже здесь. Расцеловав всех, усаживаюсь между мамой и Мег.

Напротив нас, почти прижавшись друг к другу, сидят Карен и Бен. Как любая ожидающая ребенка пара, они вызывают благоговение. Адам занял место рядом с Мег, по другую руку от которой сидит Джек.

Он разговаривает с Беном. Мег оживленно болтает с отцом про Нью-Йорк, про всякие магазины и гостиницы.

Она даже упомянула, что, возможно, поедет туда получать степень магистра.

Матушка сжимает мое колено.

— Смотри, они помирились.

Молча киваю, стараясь не думать о том, что Мег уедет.

Сегодня все много говорят. Я в основном молчу.

Мама рассказывает, что в сентябре снова пойдет учиться — получать базовую степень по оказанию психологической помощи. Адам перехватывает мой взгляд, и мы оба начинаем хохотать.

— Сейчас, Сибил? — Он никогда не называл мою маму «мамой», хотя она и просила. — Оказывать психологическую помощь? Сейчас?

Матушка понимает, что над ней подшучивают.

— Вот послушали бы вы меня, вы оба — как мать или как психолога, не важно. Смейтесь-смейтесь, но я хотела вас поддержать.

— Ты и так поддерживаешь меня, мама. — Я улыбаюсь.

— И меня, бабуля.

— И меня, Сибил, — признает Адам. — Если честно, даже когда я заслуживал порки, ты всегда относилась ко мне по-доброму. Так что спасибо тебе. Ион поднимает в ее честь бокал. Мама смущенно улыбается, затем переводит разговор на другую тему: спрашивает Карен, прекратилась ли у нее тошнота.

Именно в этот момент мне приносят спагетти с томатным соусом.

Чесночный хлеб, брускетта, три вида спагетти занимают весь центр стола, однако Карен достает из сумки маленький пшеничный хлебец.

— Простите, — шепчет она, — но так надежнее.

Я утешаю подругу: