В самолете находилось всего семь пассажиров. Кроме Лили, женщин не было. Молчаливые, важные, сосредоточенные лица. С такими можно облететь земной шар и не обмолвиться ни словом.

И лишь один пассажир, усатый, тот, что высказал предположение об ухудшении погоды, всем своим простоватым видом выражал нетерпение с кем-нибудь заговорить. Но охотников на разговоры не находилось. Поворачивая голову, он, виновато-простодушно улыбаясь, несколько раз пробовал переброситься шуткой с грузным седым соседом, но, не найдя поддержки, отворачивался с потухшим лицом, на котором маской надолго застывала неловкая улыбка.

Лиля отлично понимала этого уже немолодого человека с открытым, добрым лицом. Она даже подумала: «Когда-то в молодости он, наверное, был заводилой среди своих ровесников. А здесь, среди этих важных официальных персон, он выглядит как неуклюжий медвежонок, попавший в питомник мудрых лисиц и бобров. Наверное, какой-нибудь рационализатор с завода или металлург», — решила Лиля, обратив внимание на большие крепкие руки усатого пассажира, с мелкими темными точками в глубоких порах.

Началась болтанка. Где-то внизу шел сильный дождь. Впереди и чуть правее пропарывали темные тучи огненные стрелы молнии.

Самолет пошел на посадку. По толстым стеклам круглых иллюминаторов косыми рябоватыми струйками стекали капли дождя. Во время приземления Лиля почувствовала, как у нее закружилась голова.

Над аэродромом шел проливной дождь. Пограничный городок проступал сквозь завесу дождя серыми силуэтами особняков и коттеджей. Из самолета никто не выходил. Так прошло около получаса. Когда дождь стал стихать, стюардесса подошла к Лиле и предложила ей непромокаемый плащ. Улыбка у нее была светлая, как солнечный зайчик.

— Вы такая бледная… Вам непременно нужно выйти на воздух. В аэровокзале есть хороший буфет. Обязательно съешьте чего-нибудь горячего.

Лиля поблагодарила стюардессу и, накинув на плечи плащ, вышла вслед за усатым пассажиром. Он был невысокого роста и крепко сбит. По виду ему нельзя было дать больше пятидесяти. Под его упругими шагами поскрипывал трап. Перед тем как ступить на землю, он обернулся и подал Лиле руку.

— Смотрите не упадите, а то вот эта доска шибко склизкая, — сказал он и больше всего, как показалось Лиле, в эту минуту боялся одного: вдруг Лиля не захочет воспользоваться его любезностью и не подаст руки. Но Лиля с какой-то детской доверчивостью вложила в его грубую широкую ладонь свою маленькую тонкую руку и спрыгнула с последней ступеньки трапа на землю.

Так как посадка самолета была непредвиденной, выбор в буфете аэровокзала оказался довольно скудным: не ждали. Пришлось сидеть за столиками и томиться в ожидании, пока повар выполнит заказ. Есть Лиля не хотела, за что ее отечески поругивал усатый собеседник, который, как оказалось в разговоре, летал за границу для обмена опытом с французскими и румынскими горняками. В посольстве ему предлагали возвращаться поездом, но он попросил, чтобы отправили самолетом. Неделю назад у него родился первый внук. В далекой Сибири многочисленная родня ждет деда на «крестины» самого младшего представителя династии потомственных шахтеров.