— Неважно одет… Какой-то плащик, без карманов опять же…

— Слушай, Ваня. Говори толком! Что значит — без карманов? Не бывает плащей без карманов!

— Бывают, — тяжко вздохнул бомж и поднялся со скамейки, видимо устал от непонятливости капитана. — Срезал он карманы, срезал. Чтоб удобнее пистолет под плащом держать, чтоб глушитель не мешал… Усек? Сигареткой-то еще угости, а?

Но Зайцев, увлеченный открывшимися перед ним возможностями, даже не услышал этой негромкой просьбы. Сорвавшись с места, он помчался в свои следственные полицейские коридоры отдавать приказы, составлять планы перехвата и производить другие важные следственные мероприятия.

— Ну-ну, — сказал, глядя ему вслед, Ваня и тяжелой неторопливой походкой направился к железным гаражам, между которыми он и втиснул свой тюфяк, подобранный как-то у мусорных ящиков.

На следующее утро капитан Зайцев примчался во двор, не скрывая своего нетерпения. Он тут же бросился к гаражам, но в знакомой щели бомжа не было. В беспомощности оглянулся по сторонам — старушки были на месте, у песочницы.

— Где Ваня? — спросил он, подходя.

— Ваня? — удивились старушки.

— Ну, бомж! Бомжара ваш родной! Где он?

— Неужто натворил чего? — опасливо спросила старушка побойчее.

— Пока нет, только собирается. Так где же он?

— Может, в подвале?

— А как попасть в подвал?

— Это только Ваня знает, — рассудительно заметила старушка. — У него туда свой ход, свой выход… Вряд ли кто вам подскажет. Дожидаться надо.

Бомжа Ваню Зайцев нашел возле продуктового магазина. Тот сидел в сторонке на траве, не решаясь расположиться на скамейке, будто заранее признав, что скамейка не для него — скамейка для людей порядочных и законопослушных. Ваня пил молоко из надорванного пакета и закусывал булкой, отрывая от нее ломти и, не торопясь, отправляя их в рот.

— А, капитан! — сказал он улыбчиво. — Присаживайся! — И гостеприимно похлопал ладошкой по траве. Зайцеву ничего не оставалось, как присесть рядом.

— Как успехи? — спросил Ваня. — Поймал?

— Кого?

— Убийцу.

— Нет. — Зайцев помолчал. — А ведь ты не все мне вчера сказал.