— А вот и есть! Вы простите, сеньор, что перебью. Не хотела бы говорить, да придется. Федина, этого Родаса жена, всюду звонит, будто генералова дочка обещалась быть у ней крестной… Вот, значит, и не годится твой дружок для этого дела!

— Ух и балаболка!

— Сам-то ты дурень!

Кара де Анхель поблагодарил Васкеса за готовность помочь, но дал понять, что лучше обойтись без «Лимонадной бутылки», поскольку, как сообщила хозяйка, его нельзя признать лицом незаинтересованным.

— Мне очень жаль, друг Васкес, что вы не можете сами…

— Да и мне жаль. Знал бы, отпросился бы…

— Если надо денег…

— Нет, что вы! Я не из таковских. Тут уж никак… — И Васкес почесал за ухом.

— Что ж поделаешь, нельзя так нельзя. Итак, я приду поздно, без четверти два или в половине второго. Любовь не ждет!

Он простился, поднес к уху часы — как беспощадно щекочут слух эти мелкие, частые удары! — и быстро удалился, закрывая черным шарфом бледное лицо. Он нес голову генерала и еще кое-что.

VII. Архиепископ отпускает грехи

VII. Архиепископ отпускает грехи

Хенаро Родас остановился у стены закурить сигарету. Пока он чиркал спичкой, появился Лусио Васкес. У решетки храма заливалась лаем собака.

— Ну и ветер! — проворчал Родас.

— Эй, как дела? — приветствовал его Васкес. И они пошли дальше.

— А ты как?

— Куда идешь?

— Тоже, спросил! Мы ж уговорились…

— Я уж думал, ты забыл. Сейчас тебе все расскажу про то дельце. Глоточек пропустим, и расскажу. Сам не знаю, чего-то выпить хочется. Пойдем через площадь, посмотрим, как там что…

— Да ничего… Конечно, хочешь — пойдем. Только как нищих прогнали, там ни души нет.