Сам же возмутитель спокойствия целой империи, казалось, вовсе не помышлял ни о минувшем, ни о будущем, и более всего походил на человека, проснувшегося и с облегчением посылающего дурной сон в тартарары. На вопросы он отвечал спокойно, разумно, и даже была в нем некая насмешливость, которая в ином человеке просыпается порой от ощущения необратимости своей судьбы.

Архаров смотрел, смотрел на это лицо - подумал, кстати, что простым краснощеким и жалостливым бабам, вроде его прачки Настасьи, такие непременно должны нравиться, - да вдруг его и передернуло: он увидел перед глазами Левушку. Того Левушку, которого привезли с Виноградного острова в невменяемом состоянии.

- Николаша, я видел - виселица, на ней дедушка восьмидесяти лет, под ней - женщины мертвые, велел застрелить… Николаша!… - прямо в ухо закричал Левушка, и картинка сменилась - всего лишь краткое мгновение Архаров видел и виселицу, и старичка на ней жалкого, в стареньком мундирчике, и старушку седую, простоволосую, у подножия, и красивую мертвую женщину лет тридцати, прикрывающую собой убитых деточек…

Он не был особо чувствителен. Он и к Шварцу в подвал при необходимости спускался на допросы. Но сейчас он чувствовал себя прескверно. Он не понимал, как в жизни совмещаются такое лицо и такие злодейства.

Из головы напрочь вылетело, что означает имя «Емельян»…

Времени сходить пристойно в привычный храм Антипия на Колымажном дворе не было вовсе. Архаров послал за отцом Никоном сани, наказав, чтобы батюшка непременно взял с собой святцы. И до появления в кабинете священника был весьма хмур.

Отец Никон, зная архаровское любопытство к именам, готов был к обычной приятной беседе. Но по первому же взгляду и слову обер-полицмейстера понял - тот в тщательно скрываемом смятении.

Это было необычно и для самого Архарова - конечно, он знал за собой особенность после многих трудов, даже успешных, впадать в некую хандру, как будто не имеющую объяснения. На деле просто так действовала на него скопившаяся усталость, коей он месяцами не давал воли.

Батюшка сел в кресло, услужливо подставленное Клашкой Ивановым, и заговорил о погоде. При этом он очень внимательно вглядывался в неподвижное лицо высокопоставленного приятеля. Лишь когда Архаров спросил о святом покровителе Емельки Пугачева, рожденного в начале января, отец Никон догадался, в чем дело.

- Вот и я сразу подумал - никак не совпадает, - сказал он. - Святитель Емилиан был человек мирный. Даже когда многие пострадали за почитание святых икон, он как-то лишь заточением отделался, в коем и помер своей смертью. Всем бы нам не хуже преставиться - в тишине, без суеты…