Да, это был необыкновенный верблюд. Такого махрийца не сыщешь в великой Сахаре, да и не только в Сахаре, а и в целом свете. Живой, вечно резвый прыгун и цену дружбе знает. Туарег вырастил его своими руками, чуть ли не с рождения холил, воспитывал в нем доброту, чтобы не было в его сердце злобы. Злоба… Да, дали ему однажды жару верблюды, которых он у чужаков сторговал, показали, как говорится, звезды в полуденном небе. Одного верблюда ему продал бедуин из племени магдийцев. И верблюд тот, видно, унаследовал от хозяина злобность, коварство и все пороки, которыми славится это племя неверных. Однажды верблюд уперся ему в грудь коленями, хотел задавить нового хозяина, пока тот беззаботно спал во время стоянки.

За второго верблюда он, помнится, дал пять овец одному торговцу из Чада, который каждому старался всучить духи с омерзительным запахом. Этот торговец, видно, обучил своего питомца всяким колдовским штукам, чтобы таким образом зарабатывать себе на пропитание во время торговых странствий по чужим землям. Не зная вначале, что думать об этом нерадивом верблюде, новый хозяин относил все его выходки и причуды на счет дурной наследственности и природной глупости. Но вскоре понял, что все это идет от подлого нрава животного. И вот проклятый верблюд, улучив момент, когда хозяин пахал в поле плугом — дело было как раз после щедрых сезонных дождей в лощине Джуафари — схватил его руку и давай жевать!.. Хозяин стал колотить его свободной рукой — да что толку? Что может сделать левая рука, когда ее родная сестра правая зажата в челюстях безмозглой скотины?! Спас его тогда сосед, пахавший неподалеку, — он двинул верблюда прикладом по челюсти — благо туарег не расстается с ружьем! Вот когда он уверовал (и по сей день верит), что старый хозяин обучил колдовству верблюда нарочно, чтобы он испортил новому хозяину правую руку. В последних войнах эта рука сразила немало итальянцев и бедуинов из враждебных племен.

Да и ученый факих [126] из Гудамеса подтвердил ему, что верблюда подучили нарочно. Туарег специально ходил к факиху, чтобы узнать об этом. Факих прочитал над его головой несколько строк из Корана, произнес заклинание. После этого он зажег благовония и, когда туман окутал туарега, взял в руки гадательную ленту — хиджаб. Выудив у бедняка десять французских франков, факих отпустил его. Но теперь–то туарегу было известно все об этом верблюде, заколдованном и подсунутом ему учеными врагами. Да, факих знал свое дело!

Когда туарег как–то едва не умер в пустыне от жажды, на память ему пришло мудрое изречение, которое существует с той самой поры, как живут в Великой Пустыне туареги со своими кормильцами: когда умираешь от жажды, зарежь верблюда и испей его крови! Почему эта мысль раньше не пришла ему в голову?