Тема «отверженности» особенно остро прозвучала в романе Хайнса «Пустельга для отрока». Целый комплекс причин приводит Билли Каспера, подростка из бедной рабочей семьи, к ощущению своей социальной и человеческой неполноценности.

Билли обречен на притупление нравственного чувства уже самой атмосферой своей семьи, погрязшей в пьянстве, самими условиями существования своей микросреды — общества подростков, воспитанных на образцах «масскульта», и, конечно же, бесчеловечной системой школы, где наставники не дают своим ученикам, которых ждет изнурительный, монотонный труд, даже малой толики «разумного, доброго, вечного». Пути развития личности в подобном окружении как бы уже предопределены самой атмосферой жизни, в которой отсутствует красота. Это последнее, по мысли Хайнса, чрезвычайно важно: окружающая человека с детства красота и гармония неминуемо способствуют пробуждению чувства человеческого достоинства, обогащают мироощущение вступающего в жизнь юного существа сознанием своей неповторимости, дают импульс поискам своего места в жизни, рождают стремление найти себя в мире красоты и гармонии.

Но Билли Каспера с какой-то неумолимой настойчивостью преследует безобразное. Страшен, уродлив, агрессивен даже сам пейзаж, ежедневно предстающий перед глазами подростка. Шахтерский микрорайон — тоже своеобразный герой повествования — застроен стандартными кирпичными домами-коробками, над крышами которых маячат бесчисленные трубы; палисадники заросли сорняками, заборы развалились; земля здесь утратила свой естественный вид, она изрезана колеями, затоптана, замусорена бумагой и окурками, битым стеклом, выброшенным из домов хламом, металлоломом… И над всем этим запустением нависает тяжелое свинцово-серое небо.

Даже весна в этом городе никак не может начать свое победное шествие, лишь белизна ствола чахлой березки на фоне жухлой травы, красного кирпича и серого неба напоминает о ней. Эта одинокая березка в романе Барри Хайнса — своеобразный символ юности, которой так и не дано расцвести.

И совершенно очевидно, что человек, зажатый в тисках этих «свинцовых мерзостей», в конце концов привыкает к уродству, причем любого вида — уродству быта, уродству пейзажа, уродству человеческих отношений…

Разумеется, Барри Хайнсу, как и другим представителям английского «рабочего романа», известны реальные пути преодоления этих унизительных условий существования — рабочая солидарность и активно выраженный социальный протест, которые способны привести к решительной ломке этих условий. Кстати, в романе «Цена угля» писатель и изобразил этот протест простого рабочего человека, не желающего мириться со своей ролью бесправного винтика в механизме современного капиталистического общества. Однако для организованного протеста необходим спаянный единой целью рабочий коллектив. Если же человек одинок и у него, как у Билли, нет жизненного опыта, он бессилен бороться.