— Мама! — воскликнула я. — Тебе нельзя быть здесь.

— Знаю, но что поделаешь: хочу видеть, как ты сядешь в самолет, — ответила она, вытирая слезы, ручьями бегущие по ее лицу.

— Ну зачем, зачем ты это сделала? — Я сама уже всхлипывала. — Заставила меня разреветься!

Она поправила на мне блузку и посчитала чемоданы, чтобы убедиться, что все они на месте.

— Начинается посадка на рейс шестьсот шестьдесят восемь, Нью-Йорк.

— Мне пора идти.

— Хорошо. Я люблю тебя, — сказала мама.

— Я тоже люблю тебя, — ответила я и крепко обняла ее на прощание.

Она не отпускала меня. Наконец мне удалось вырваться из ее объятий, и я пошла к выходу на посадку, отдала билет служащему и обернулась в последний раз. Мама послала мне воздушный поцелуй, я поймала его губами и вернула ей.

Расталкивая всех своими чемоданами, я добралась до своего места и уселась рядом с болтливым пижонистым немцем. Самолет из Чикаго в Нью-Йорк взлетел и через полтора часа приземлился. Вот я и на месте.

Прибытие

Прибытие

Моя квартира еще не была готова, но в Нью-Йорке жила с мужем моя бывшая коллега по имени Энн Мари, с которой мне предстояло работать и здесь, так что мы договорились, что я поживу пока у них.

От аэропорта ехать было недалеко, и вскоре я вместе со всеми своими пятью чемоданами оказалась в Верхнем Вестсайде, возле шикарного здания со швейцаром.

Дневное судебное шоу «Суд Куртиса» мало чем отличалось от «Судьи Джуди», где я работала раньше. Премьера моего нового шоу планировалась на сентябрь. Я, как и Энн Мари, была одним из шести продюсеров. Работа началась уже две недели назад, и мне, прибывшей после всех, предстояло быстро подключиться и догонять остальных.

Поэтому Энн Мари было поручено привезти меня на студию сразу после приезда и ввести в курс дела.

Разобрав часть моего багажа, мы с Энн Мари прошли пешком несколько кварталов до здания, где находился наш офис.