Похоже, угроза подействовала.

– Десять тысяч, – сказал он.

Я призвал на помощь все резервы самообладания, чтобы никак на это не отреагировать. Десять тысяч?! Это количество, по-видимому, точное: цифра слишком велика, чтобы быть ложью. В этот момент все фрагменты соединились воедино и ребус был разгадан. Учитывая масштаб атаки и время года, вирус может быть спрятан только в одном месте, и я был уверен, что знаю, где оно находится и в чем заключается план Сарацина. Как ни странно, но у меня больше не было к нему вопросов.

Я прислонился к ванне. Боль мучила меня, и я совершенно обессилел. Лихорадочный жар охватил все тело, со щек струился пот.

Подняв глаза, я увидел, что аль-Нассури смотрит на меня. Он понимал: допрос закончился, я узнал то, что мне было нужно. Долгие годы его работы, все, что придавало вес и смысл его жизни, погибло. Он собирался что-то сказать, возможно проклясть меня именем Аллаха, но не успел. Мы увидели Кумали, которая бежала к нам изо всех сил.

– Они идут! – воскликнула женщина, споткнувшись, прежде чем остановиться.

– Все? – спросил я, быстро стряхивая усталость. – Никто не отстал?

– Нет, все вместе.

Это давало мне шанс: если они растянулись вереницей, тот, кто идет последним, будет предупрежден пальбой и мои шансы одолеть головореза с автоматическим пистолетом окажутся ничтожны. Мое лучшее оружие – внезапность, надо атаковать всю группу сразу.

Я услышал, как обеспокоенный Брэдли кричит в телефон, спрашивая, почему, черт возьми, прекратился допрос.

– Возникла небольшая проблема, – сказал я ему. – Оставайтесь на связи еще три минуты.

Я засунул мобильник в карман и принялся сгибать распухшие пальцы, пытаясь понять, сумею ли вести огонь. Одно было ясно: из-за искалеченной ноги я не смогу ни стоять, ни даже пригнуться. Мне была нужна помощь.

Глава 42

Глава 42

Беретта промелькнула в воздухе: вытащив из кармана, я быстро швырнул ее Кумали. Поймав пистолет, та с удивлением взглянула на меня.

– Если со мной что-то случится, – сказал я, – человек в Бодруме не станет слушать никаких объяснений. Он тут же застрелит няню. В ваших интересах сделать все возможное, чтобы я остался жив. Вы меня поняли?

Кумали уже готова была кивнуть в знак согласия, но тут вмешался ее брат:

– Эта работа не для Лейлы: она ведь женщина. Отдайте пистолет мне.

Я недоверчиво уставился на него, но сдержал свои эмоции. Нечто подобного и следовало ожидать, зная историю его семьи и религиозные убеждения саудовца.

– Нет, – заявил я.