– Имя матери вашего сына?

– Амина.

– Эбади?

– Да, – ответил он, потрясенный, что я знаю даже это.

– Сколько других имен вы использовали?

– Четыре.

– Как связана «Бригада мучеников Аль-Акса» с сиротским приютом, куда попал ваш сын?

– Они его финансировали.

– Как погибла ваша жена?

– От ракеты, выпущенной сионистами.

С какой горечью он это сказал!

– Как звали сына Николаидиса, погибшего на Санторини?

– А это еще зачем?! – выкрикнул Сарацин в полном замешательстве и отчаянии. – Мы что, о греках с вами разговариваем?

Он не имел ни малейшего представления о том, чего я от него хочу добиться, и это придавало мне силы. Я стремился использовать малейшую подробность своего эпического путешествия, каждую ниточку, каждый стежок. Ничто не должно было пропасть даром.

– Его имя? – потребовал я.

Сарацин попытался вспомнить, возможно, он не был даже вполне уверен, что ему говорили об этом.

– Не помню… Не могу… – Он был на грани паники. – Кажется, Кристофер. Нет…

– Кристос, – сказал я.

– Где вы жили до того, как прибыли в Бодрум?

– В Германии.