– Леш, сколько мне осталось?

– Саша, я не Господь Бог.

– Прости. Вопрос звучит некорректно. Я спрошу по-другому. Сколько обычно остается у подобных больных. Я «больных» правильно употребил?

– Правильно. Только я не буду тебе отвечать. Это бывает по-разному.

Хабаров нервно рассмеялся.

– Тебе придется мне ответить. Поверь! Прямо в лоб! Без сантиментов.

Тасманов украдкой вытер глаза.

– Сколько?

Взгляд Хабарова был жестким. Тон вопроса не допускал возражений.

– Месяца два. Смотря, какое сердце. Бывает, живут дольше. Черт! Это преступление!

– Спасибо!

Хабаров посмотрел на часы.

– Прости, мне ехать пора. У меня встреча, которую ни пропустить, ни отменить я не имею права.

Из-за пробок на похороны Василия Найденова он опоздал. Когда Хабаров подъехал к кладбищу, процессия уже разъезжалась. Люди в погонах, люди в штатском садились в автобус и в припаркованные у ворот кладбища на расчищенной от снега площадке машины.

Шум моторов всполошил окрестных ворон. С пронзительными криками они кружили над головами. Это действовало на нервы.

По главной аллее он пошел вглубь кладбища.

– Хабаров! Подождите.

Он обернулся и увидел Гамова.

– Здравствуйте, генерал.