– Господи, что я делаю?! – Хабаров рывком встал, пошел следом. – Алина, подожди! Прости меня!
Она обернулась, ее глаза горели. Она сделала усилие, чтобы говорить спокойно.
– Что с тобой, Саша? Ты можешь мне объяснить?
– А что со мной?
– Мне пора на работу. Я уже опаздываю. Поспи еще хотя бы часа три. Ты неважно выглядишь.
Она холодно поцеловала его в щеку и, подхватив шубу, ушла.
Дворники продолжали отмечать Новый год.
По заснеженной нечищенной дорожке Алина шла к остановке маршрутных такси. В длинной шубе, в сапогах на высоких каблуках по узкой плохо освещенной дорожке идти было неудобно. Несколько раз она оступалась, проваливаясь почти по колено в снег. Бушевавшая всю ночь метель не успокоилась и утром. Вездесущий снег бесцеремонно лез в лицо, в волосы, и это было невыносимым.
На продуваемой всеми ветрами остановке было пусто и холодно. Очевидно, только что отошедшая маршрутка забрала всех пассажиров и теперь нужно было стоять и неизвестно сколько ждать. Ее настроение едва вытягивало на хлипкую троечку. Холод и снег, мокрое от снега лицо не добавили положительных эмоций.
«Никто вас здесь насильно не держит…» – она всхлипнула, и слезы смешались с таявшим на лице снегом.
Из окна Хабаров смотрел, как ее маленькая темная фигурка медленно пересекала заваленный сугробами двор. Постепенно пелена метели размывала и скрадывала ее очертания, пока не скрыла совсем. Потеряв ее из виду, Хабаров ощутил непонятное беспокойство, которое в нем росло и росло, пока не превратилось в осознанное ощущение вины.
«Я – озабоченная собственной персоной скотина! – обругал он себя. – Как она доберется по такой метели, одинокая, обиженная, такая хрупкая?»
– Девочка моя…
Он быстро оделся, взял ключи от машины, захлопнул дверь и проворно, как только мог, побежал вниз по лестнице к стоявшему у подъезда джипу.
Стоя на остановке, Алина старательно вытирала мокрое от слез и снега лицо носовым платком.
– Алина Кимовна! – вдруг услышала она за спиной.
Егор Серебряков вышел из патрульной машины и, счастливо улыбаясь, предложил:
– Давайте подвезу. Праздники. Маршрутки редко ходят.