— Слушай, Толя, чего темнить. Если знаешь, где украденный «БМВ», давай подкинем информацию Городецкому…

Дорош рассмеялся.

— Я на девяносто девять процентов уверен, что он в курсе, где машина. Там же круговая порука, в «Мечте» — тянут все, кому не лень. Жаль, что акционеры об этом не знают. Вот бы кому информацию подбросить.

— Давай подбросим, — согласился Бобров.

— Погоди немного, я уже об этом думал. Нужно поглубже в «Мечте» копнуть. Там не один Городецкий. Дай время, Витя, я кое-что интересное тебе предложу. Только, думаю, нам одним не справиться. Милицию придется подключать. Но это потом, потом. Когда я господина театрального критика на крючок насажу. Ты не читал его рецензий? Городецкого, я имею в виду?

— Да нет, знаешь, как-то до театра руки не доходят, а точнее, ноги, — засмеялся Бобров. — Раньше с женой в кино ходили, а теперь — телевизор. А там — опять мы с тобой, только с американскими именами: Джон да Майкл. И бесконечное пиф-паф! Так что я программу «Время» посмотрю, гляну на этот беспредел в Грозном, да и на боковую. Лучше утром пораньше встать.

— Ну вот, а я читал. И по долгу службы, и по любви к театру. Статьи он хорошие пишет, разбирается в лицедействе. Он и сам лицедей… да еще какой! Интересно будет с ним поговорить и на темы об искусстве. Прямо жажду встречи!

— Ты о сегодняшней лучше думай, — напомнил Бобров. — Они к тебе придут не про театр рассказывать.

— Да это точно. На этот раз убивать придут.

— Ладно, Толя, встретим, как полагается. Жена твоя где сейчас?

— На работе, где ж ей быть.

— Позвони, скажи, чтобы к моей Ольге ехала. Я предупрежу.

Детективы обменялись понимающими взглядами. Не сговариваясь, вытащили из кобур, на проверку, оружие: Бобров газовый свой пистолет «дженерал», а Дорош — «Макарова», который он отобрал у Лукашина.

Оружие было в порядке.

Дорош намеренно-шумно демонстрировал, что он дома: зажег в комнатах свет, то и дело выходил на балкон, гремел там чем-нибудь из хозяйства жены, взялся даже что-то пилить и постучал молотком. На кухне долго стоял у окна, даже занавески пошире раздвинул, то открывал, то закрывал форточку. Пусть думают наблюдающие — он занят пустяшными домашними делами, что разговаривает с женой (он в самом деле произносил длиннющие фразы) и ни о чем не подозревают. Собственно, и Лукашина нельзя было подводить, нужно принять его игру.

Бобров спокойно сидел то на кухне, то переходил в комнату, где шторы были плотно задернуты. Но шеф Дороша особенно не прятался, не было нужды: квартира Анатолия на третьем этаже, в нее ниоткуда не заглянешь, напротив окон других домов не было и деревья поблизости не росли. Люди Лукашина, конечно, будут судить по окнам — есть в квартире кто-нибудь или нет.