— А чего тут понимать? — говорил Лапшин. — За воров нас Дорош принял, за обычных ночных домушников. В милицию не стал обращаться, он и сам милиция, и суд, и прокурор. Непонятно только, как мы с тобой тут, на другом конце города, оказались… А ведь могли бы нас, правда что, и под поезд кинуть. Мы же вырубленные были, делай что хочешь: руки-ноги бы развязали, в рот водки налили, на пазуху еще по бутылке сунули и — на рельсы. Шли, мол, ребята с пьянки, да и попали под колеса… Попробуй докажи, что не так.

— Ну ладно, оклемаемся — все равно замочим этого Дороша! Никуда от нас не денется, — пообещал холодной ночи и первым уличным фонарям, до которых они наконец добрели, Пилюгин и прикрыл изувеченной теперь рукой плешину: почему-то она мерзла сильнее.

Разумеется, Дорош с Бобровым никого из нападавших боевиков не собирались убивать. Оглушив Пилюгина с Лапшиным, поработав над бандитами, они загрузили их в «Жигули» и отвезли на окраину города, оставили у железной дороги, недалеко от пешеходного перехода, в полной уверенности, что через час-полто-ра они будут обнаружены. Явившуюся в квартиру третью личность (Васька) они тоже встретили достойно, но личность, подвывая от боли, ушла все-таки на своих ногах…

Раскручивать дело (ночное нападение на квартиру) Дорош официально не захотел и убедил Боброва в том, что рано или поздно эти боевики окажутся у него в руках — всех он теперь знает прекрасно. Боевики на какое-то время выведены из строя (недели на две-три), и времени вполне хватит, чтобы разобраться с их «крестными отцами». Да, Каменцев, Городецкий и Дерикот очень обеспокоятся результатами неудавшегося покушения на своего врага, но он, Дорош, сделает новый ход конем: объявит соседям, что к нему забрели непрошенные гости, лихие ребята, воры, пришлось их как следует проучить. Помог родственник, приехал погостить…

Бобров согласился с доводами Дороша: боевики, в самом деле, были мелкой сошкой, вряд ли кто-нибудь из них признается в истинных намерениях ночного похода на квартиру Анатолия — скорее всего, изобразят попытку ограбления, кражи.

— Ну хорошо, а что ты с «китами» будешь делать? — поинтересовался Бобров. Они, не прячась теперь (шел третий час ночи), сидели на кухне, пили кофе, курили.

— Ту идею, о которой мы с тобой говорили, пора раскручивать, — спокойно улыбнулся Дорош. — Помнишь: информацию нужно дать акционерам. Кстати, акции «Мечты» и у моей Людмилы есть. Так что имею полное право спросить у господина Городецкого о деньгах. Давай, Витя, поспим, что ли, а потом я с твоего разрешения схожу в офис «Мечты» и там поработаю.