Лорен схватила с койки платье и, держа его перед собой, вжалась в угол камеры.

Мужчина, проходя в низкую дверь, нагнул голову.

Он был в дешевом деловом костюме; похоже, такие костюмы уже несколько десятилетий как вышли из моды.

— Конгрессмен Смит, прошу прощения, что вынужден был поместить вас в такие условия.

— Не думаю, что я вас прощу, — вызывающе ответила она. — Кто вы?

— Меня зовут Павел Суворов. Я представляю советское правительство.

В голосе Лорен звучало презрение.

— Это пример того, как коммунисты обращаются с американскими гостями?

— В обычных обстоятельствах — нет, но вы не оставили нам выбора.

— Объясните, — сказала она, гневно глядя на него.

Он неуверенно посмотрел на нее.

— Думаю, вы и сами знаете.

— Почему бы вам не освежить мою память?

Суворов помолчал, закуривая сигарету; спичку он бросил в унитаз и не промахнулся.

— Накануне вечером, когда прилетел вертолет, первый помощник капитана Покофского видел вас возле посадочной площадки.

— И еще немало пассажиров, — ледяным тоном заметила Лорен.

— Да, но они были слишком далеко, чтобы узнать знакомые лица.

— А я, значит, была близко.

— Будьте благоразумны, конгрессмен. Вы не можете отрицать, что узнали своих коллег.

— Не понимаю, о чем вы говорите.