— А не староваты вы, дедушка, для рыцаря плаща и кинжала? — проворчал Джордино, изучавший документы с особым пристрастием. — В вашем возрасте пора бы уже внуков воспитывать.

— Старый конь борозды не испортит, — усмехнулся агент. — А что касается возраста, тут тоже свои преимущества имеются. Там, где на старикашку внимания не обратят, молодым, вроде вас, могут и башку оторвать.

— На чем поедем? — спросил Питт.

Старик повел глазами в направлении малолитражной «тойоты» далеко не последнего года выпуска, размалеванной в кричащих тонах под местное такси.

— Экипаж ждет, джентльмены.

— Неужели ЦРУ так сильно урезали бюджет, что ничего поприличней не нашлось? — возмутился итальянец. — В эту консервную банку я даже не втиснусь!

— Чем богаты, тем и рады, — философски пожал плечами встречающий. — Не нравится — топайте пешком.

Вопреки пессимизму Джордино, салон «тойоты» оказался достаточно просторным, да и движок на ней стоял раза в два помощнее родного. Не прошло и двадцати минут, как они уже сидели на каких-то ящиках в грузовом отсеке военно-транспортного самолета, выруливающего на взлетную полосу. Выглянув в иллюминатор, Питт помахал рукой «дедушке», внимательно наблюдающему за разбегом самолета, а когда тот взлетел, переключился на обозрение панорамы Гуама с высоты птичьего полета. Мало кто из американцев знает, как красив этот гористый остров вулканического происхождения с его пышной тропической растительностью, живописными водопадами и тянущимися на долгие мили великолепными пляжами под сенью многочисленных кокосовых пальм. А шустрые японцы уже давно облюбовали этот райский уголок у себя под боком и в сезон отпусков устремляются сюда целыми семьями, оккупируя все свободные номера в гостиницах и с утра до вечера загорая на мягком белом песочке.

Когда Гуам скрылся за горизонтом, а Джордино, по своему обыкновению, отключился и захрапел, Питт снова вернулся к проблеме «Юнайтед Стейтс», не дававшей ему покоя последние несколько суток. Он нисколько не сомневался, что отправленный к берегам Америки лайнер являет собой какую-то страшную угрозу его родной стране, предотвратить и устранить которую способен лишь один человек на всей планете. Вот только рассчитывать на добрую волю Шэня не приходится — людей такого склада может остановить или удержать от исполнения намеченного плана разве что скоропостижная кончина.

Мир вообще устроен несправедливо. Честный политик или порядочный бизнесмен — птица куда более редкая, чем белая ворона. Зато жуликов, мерзавцев и прочей швали пруд пруди. Душегубов тоже хватает: всяких там мафиози, наемных киллеров, серийных убийц, террористов. У кого-то десяток трупов на счету, у кого-то — сотни. Но эти в большинстве своем в одиночку орудуют или небольшой группой. А если в твоем распоряжении неограниченные ресурсы и армия головорезов, тут столько народу положить можно, что самому бесноватому фюреру мало не покажется. А ведь Шэнь не какой-нибудь генерал, скрепя сердце посылающий на верную смерть полк ради вывода из окружения корпуса или бросающий в прорыв последние резервы, чтобы развить наступление. У генералов хоть угрызения совести изредка случаются, а у таких, как Шэнь, сосредоточивших в своих руках огромные богатства и возомнивших себя над законом и вне его досягаемости, само это понятие в лексиконе отсутствует. Тысячи мертвых тел на дне озера Орион — прямое тому доказательство. Этому подонку ничего не стоит снять трубку и отдать приказ о ликвидации очередной партии стариков, женщин и детей, после чего выпить бокал шампанского и с аппетитом пообедать.