Угадав ее мысли, Пабло переместился, преградив ей путь, и начал подбираться ближе.
Энн уже готова была закричать, когда в каюте громко разнесся совсем другой звук — треск помех, раздавшийся из потолочного громкоговорителя, подключенного к сети внутренней связи корабля. А потом и в каюте, и по всему кораблю прогрохотал голос:
— Сеньор Пабло, пожалуйста, явитесь на мостик. Сеньор Пабло, на мостик!
Тряхнув головой, Пабло недовольно воззрился на решетку динамика. Неуклюжими пальцами застегивая рубашку, он продолжал озирать Энн голодным взглядом.
— Мы скоро продолжим, но тебе придется немного подождать, — он выскользнул из каюты и запер за собой дверь.
Энн скрючилась в своем углу, чувствуя, как по щекам струятся слезы облегчения и благодарности за избавление — лишь временное, как она боялась.
Покинув ее каюту, Пабло вскарабкался на мостик и с раздражением подошел к капитану.
— Чего там?
— Срочный вызов для вас по спутниковому телефону, — капитан указал на ожидающую его трубку.
Стряхнув алкогольный ступор, Пабло подал голос в микрофон. Беседа оказалась односторонней. Пабло хранил молчание до самого конца, завершив разговор словами:
— Есть, сэр! — и повернулся к капитану. — Далеко мы еще от канала?
Капитан изменил масштаб навигационного экрана.
— Всего чуть более шестисот миль.
Поглядев на цифровую карту, Пабло внимательно изучил ближайшую береговую черту.
— Нам нужно срочно зайти в Пуэрто-Кортес в Гондурасе, чтобы взять краски и принять груз.
— С доставкой в имение?
— Нет, понадобятся самому кораблю.
— Но на борту «Зальцбурга» лишь скелетный экипаж.
— Тогда пусть все из кожи вон лезут, — отрезал Пабло, — или сами станут скелетами.