– Вот эти настоящие, – сказала она, поднимая подарки, разложенные на полу вокруг елки. – В большинстве для Себастиана. Это мой сын. Он приедет сюда на сочельник. Чтобы отпраздновать вместе с нами.

На подоконнике лежала рождественская звезда. Аннели протянула ее Ивану:

– Мне не достать, может, ты ее прицепишь?

Рождественские песни душили его. Он взял звезду, прикрутил проволочный хвост к верхушке дерева.

– Отлично. Замечательно!

Она была просто счастлива, что деревце украшено, а ему казалось, что оно вконец перегружено.

– Спасибо, Иван. Поможешь мне отнести их вниз? – попросила она, кивнув на мешки с пустыми подарочными упаковками.

С легкими дерюжными мешками в каждой руке они прошли к прокатной машине. Аннели открыла багажник.

– Половина должна быть здесь, чтобы любой увидел их, когда завтра откроем. Часика в три, в это время еще довольно светло, и если они будут лежать здесь, и на заднем сиденье, и у заднего окна, сверху сразу увидишь. Моя идея.

Вид у нее сейчас был такой же гордый, как возле елки. На улице холодно, она мерзла, но никак не могла решить, какой подарок – синий или зеленый – положить рядом с золотым. Перекладывала их с сиденья на окно и с окна в багажник.

– Что ты делаешь? – спросил Иван.

– Выглядеть должно красиво.

– И так красиво.

Лео прошел у них за спиной, с сумкой на плече.

– Поедем на твоей тачке, папа, а когда возьмем другую, бросим ее.

Следом за Лео Иван направился к воротам и к запаркованной на улице машине, в которой валялось множество инструментов и кистей.

– Этот Яспер… – начал Иван.

– Да?

– Кто он такой, черт побери?

– Один из моих старых друзей. Ты его не узнаёшь?