Позади бруствера пустующей огневой точки открылся люк ливневки. Шаталов выбрался на поверхность, стараясь не повредить снайперскую винтовку.

– Это Низ, я на запасной позиции.

Со скрежетом прилетели две мины и разорвались со стометровым перелетом между передней огневой точкой и залегшими в поле оаковцами Безы.

– Левые, пора уходить от пулемета, – сказал Шаталов. – Сейчас вас закидают.

Еще три мины упали чуть ближе.

Слащев и Бармин оттянулись с передовой позиции. Небойша и Шаталов прикрыли их на отходе, сверху подстраховал Бек. Каждая следующая мина взрывалась все ближе. Оаковцы, видя, что пулемет замолчал, смелее двинулись вперед.

Слащев перебежками добрался до Шаталова, плюхнулся на мешки рядом. Автоматные пули звонко били по телегам слева и справа.

– Выпил Вася, выпил Вася шаосинского вина… – приговаривал Слащев, утирая кровь с лица – шальная пуля чиркнула его по щеке.

– Что за Вася? – спросил Шаталов, отстрелив двух чересчур самонадеянных оаковцев. – Ты о ком?

Атакующие вняли предупреждению, снова залегли.

Слащев рассмеялся, дотянулся до коробки с магазинами, положил пару рядом с собой, перевернулся на живот, приготовился к стрельбе.

– Дедовская присказка, прилипла ко мне. Он из России с бароном Унгерном уходил – через Монголию, Шанхай… Я всю жизнь думал, какое-то вино неслыханное! Мечтал попробовать! А оказалось – уксус…

– Не того ждал? – не мог не спросить Шаталов.

Слащев подмигнул ему:

– Нормально все, Радо. Мы оба на своем месте.

Пользуясь короткой передышкой, Шаталов спустился в ливневку, прополз к следующей намеченной точке.

Бармин перебежал за АТБ к минометной группе.

– Здесь Левый-два! Маяк, дай наводку на их минометы.

Илир отозвался мгновенно:

– Левый-два, на двенадцать тридцать вторая гряда холмов, здание с башенкой. Из-за него стреляют.