Пилот оглядел отсек, от мельтешения черного и желтого рябило в глазах.

– Сумасшедшие биологи! – пробурчал он себе под нос. – Готовы к черту в пасть залезть ради своих образцов!

Достал из кармана влажную салфетку, брезгливо вытер руки.

* * *

В операционной стояло два стола. За одним расположились доктор Гаши и доктор Шала, одинаковые с лица, низкорослые, словно пришибленные. Никакие не хирурги – интерны-недоучки, раньше штопавшие на дому огнестрельные и ножевые раны криминалитету Тираны и Дурреса.

Смук завез их в «Гнездо» в конце девяносто восьмого, и Штерн, изредка приезжая парламентером, как мог натаскивал албанцев на более серьезную и тонкую работу. Но оба оказались необучаемы – резали грубо, неаккуратно, что могло отрицательно сказаться при трансплантации любого органа.

Шалу пришлось отстранить – он едва не запорол первую же экстирпацию, и лишь по случайности Штерн оказался рядом, чтобы спасти материал.

Теперь Шала ассистировал «доктору» Гаши, и оба едва держались на ногах после того, как целый день латали привезенных из аэропорта оаковцев. За другим столом Штерн оперировал сам. Ему помогала Ветон и заодно присматривала за албанцами. Сейчас те уже пятнадцать минут возились с «семнадцатым», кудрявым цыганом, от которого требовались всего лишь две почки.

Штерну пришлось взять на себя все самые сложные операции. Сейчас на его стол уже привезли донора номер двадцать. Ветон положила в изголовье краткую карту – лист картона с основными данными донора, надела Штерну перчатки.

– Донор двадцать, – зачитала Ветон. – Подлежат экстирпации: сердце, печень, поджелудочная железа, почки – две, легкие – два. Какая востребованная!

– Редкая группа крови, – объяснил Штерн и, не замечая этого, чуть дернул головой вбок. – Редкая возможность закрыть разом столько позиций.

Он пальпировал живот Ясны, изучил расположение ребер, простучал грудину. Нанося ватной палочкой разметку йодом по ее животу и груди, Штерн думал о превратностях судьбы. Если бы Благович не оказалась в камере желтого дома, если бы вообще не приехала в Косово, то они могли бы встретиться где-то еще и совершенно при других обстоятельствах… Тот факт, что похищение Ясны из госпиталя произошло по его прямому и настоятельному запросу, как-то выпал из внимания Штерна. Планируя, в каком порядке будет извлекать материал, он вспомнил, как отдал Ясне фотографию из Белграда, и как кружил вокруг них фотограф, и…

Он уже взял в руки скальпель, когда с ужасающей четкостью в памяти всплыла движущаяся картинка: Благович легко сбегает по ступенькам к зеленому военному джипу с черными русскими номерами, а из окна джипа на него смотрит без улыбки военный в фуражке. И если поменять фуражку на бейсболку…