Штерн неуверенно кивнул и скрылся в коридоре.

– Видишь, как все упростилось, – сказал Смук Бледному, перейдя на албанский. – Андрьюша. Полное имя, кажется, Андрей. Узнай фамилию, звание, номер части, как пробрался в «Гнездо», с какой целью. Начнет опять упрямиться – разбери девку на части, думаю, это упростит беседу.

Смук поспешил к себе, ему было чем поделиться с Робин. Бледный за его спиной предупредил охранника:

– Сюда не соваться. Стой тут, никого не пускай. Я буду занят.

И дверь комнаты закрылась изнутри.

* * *

– Алло, Робин?

Ответил смутно знакомый голос, кажется, Кристофер:

– Робин вышла за сигаретами. Кто ее спрашивает?

– Это Саймон, друг из Цюриха. Мы вместе учились.

– Робин придет не скоро, Саймон.

– Во всем квартале кончились сигареты? – разозлился Смук.

– Если что-то срочное, – невозмутимо ответил собеседник, – я могу оставить ей записку.

Смук почти решил продиктовать для Робин сообщение, но потом передумал – пока было слишком мало точной информации. Ждать недолго – Бледный скоро все ему расскажет.

– Не стоит, – сказал Смук. – Мне проще позвонить позже.

И, не дожидаясь ответа, отключил связь.

* * *

На операционном столе лежал донор номер двадцать один, молодой серб. Надевая Штерну перчатки, Ветон заметила, как неконтролируемо трясутся пальцы доктора, и поняла, что операция снова откладывается. Еще одного хирурга у них не было.

– Герхард, хотите спирта? – спросила она.

Штерн посмотрел на нее жалобно и ответил вопросом на вопрос: