Светлый фон

— Напишите, что он погиб как герой. Все, кто погибли на этом мосту, — герои. Потому что они выполнили задачу командования. Предатель обнаружен, а значит, спасены сотни, а может, и тысячи жизней в будущих сражениях. Поэтому напишите правду.

Армстронг выбросил окурок в воду и пошел прочь.

* * *

— Отто, мой человек у вас? — голос на другом конце провода обдавал холодом металла.

— Кого вы имеете в виду, господин группенфюрер?

— Скорцени, перестаньте. Вы прекрасно знаете, о ком речь. Вы отправили его с русским в Берлин?

— Нет, господин группенфюрер. Дело в том, что Курков получил ранение во время выполнения операции, санкционированной рейхсфюрером.

— Тяжелое?

— К счастью, нет. Повреждено левое плечо. Пуля прошла навылет. Сейчас мы готовим его к операции.

— Ни в коем случае! — Если бы Скорцени мог видеть на расстоянии, он был бы потрясен видом нервно вскочившего с кресла шефа гестапо. — Немедленно отправьте его в Берлин, сделав только перевязку! Самолетом. Немедленно.

— Господин группенфюрер, он мой подчиненный.

— Господин штурмбаннфюрер, с некоторого момента он арестованный. Литценберг показал вам соответствующий документ? Я не слышу ответа. Да или нет?

— Да, господин группенфюрер.

— Через тридцать минут мой помощник и ваш русский подчиненный должны вылететь в Берлин. И как только они сядут в самолет, доложите мне.

Скорцени в бешенстве швырнул трубку на телефон. Что задень?! Пол-отряда в крови, англичане практически без потерь все равно переправились на другой берег, проведенная операция не стоит теперь и ломаного гроша. А тут еще с Мюллером проблемы…

Штурмбаннфюрер достал полную бутылку коньяка. Заполнил напитком две трети бокала и, не прерываясь, выпил: да пропади оно все пропадом!

* * *

Старков поднял трубку телефона. Он долго ждал этого звонка. Хотя и не до конца верил, что он прозвучит. Но все равно ждал. На другом конце провода раздался знакомый, с хрипотцой, голос Рокоссовского:

— Глеб Иваныч, я согласен. — Командующий повесил трубку.

Старков тяжело опустился на стул. Вот и всё. Теперь уж точно обратной дороги нет.