А здесь сказали сделать — будем делать. Начинать решили с плотного забора. Нечего всем видеть, что и как. Да и сохранность стройматериалов обеспечивается. Как гласит христианская заповедь «не введи во искушение». По окончании работ разберем, уберем территорию, пройдемся по маскировке…

Что будут красть, мы поняли, когда ровные такие колышки, размечающие будущее ограждение ночью частично сперли. Наблюдатель засек странные шорохи и тени, но пока спускался — воров уже не было. При этом замки в вёске редкость: так щеколда, засов. Это событие заставило задуматься на тему «Кто мы для вясковцев — свои или чужие? Или чужую собственность красть нельзя, а «государственное» — ничьё?». Провода же со столбов прут. Но зачем и кому понадобились колышки? Вот кто бы нам объяснил. Версий не было ни у кого и никаких. А ещё «милиция» называемся.

По нашей основной специальности нас пока не напрягали. Так, пара пьяных драк парней на местном варианте «танцев». Мы их закрыли до утра в обезьяннике, а утром они под чутким руководством Азамата чистили конюшню. Вот мне ещё головная боль — корма. Лошадей постоянно сеном не кормят. Нужно зерно. А где и как брать? Не фига не знаю. Парни напустили тумана: «а давай как на фронте, децентрализовано заготовим…». Мне показалось, что это вариант реквизиции. Сейчас же не война. Могут и по шапке, пардон, фуражке настучать.

Ещё одна мысль не давала мне покоя — странное несоответствие криминальной обстановки — в городах ночью жуть. И сонное спокойствие в глубинной вёске, не дотянувшей даже до гордого звания «райцентр».

Мысли о «голоде», «страшном голоде сорок шестого», вызывавшие во мне чувство горестного бессилия все последние месяцы, здесь на Западной Беларуси получили иное направление. С питанием каких-либо особых затруднений не имелось. Молока было хоть залейся. Да ещё по ценам, не дотягивавшим до категории «смешные».

Иваныч, ставший нашим «кормильцем» всё никак не мог понять «почему такие цены», пока я, хлебнувший капитализма, не объяснил ему, выросшему при социализме, принципы ценообразования для вясковцев. Мы для них начальство, от которого в любой момент можно ждать или «плюху», или «плюшку». Так зачем давать дорогую взятку потом, когда можно заранее «наладить отношения»? С моей дурацкой шутки к нему и прилипло — «Взяточник». Теперь у нас без неофициального позывного был только Генрих. Командир, куркуль, степняк, взяточник…

Картошки тоже хватало. Мы тут вынужденно «субботничали» — убирая выращенный нашими предшественниками урожай. Огородик был очень не слабый: гектар, если не больше. Сложнее ситуация с мясопродуктами.