В церкви царил таинственный полумрак, колеблющиеся язычки пламени десятка свечей отражались от ликов святых и позолоченных окладов икон, отбрасывая блики на расписные своды храма.

 Покрыв голову шелковым платком, женщина на входе перекрестилась, потом, купив свечу в церковной лавке, встала перед иконой Божьей матери. Она не читала молитв, не била поклоны. В душе только каялась, просила помощи для дочери, мужа неприкаянного и защиты для того, кого любила больше всех. Для себя ничего не просила, она и так все имела и была счастлива.

 Постояв несколько минут, Тамара осенила себя крестом и вышла из храма.

 Когда она села за руль машины, на лобовое стекло упали первые капли дождя.

 «Кажется, дождь начинается», — подумала Тамара и тут же поймала себя на мысли, что в прогнозе погоды на сегодня о дожде ничего не было сказано. Неожиданно улыбнулась, сообразив, что это добрый знак или, как говорили в старину, предзнаменование, ответ свыше.

 «Теперь все будет хорошо», — мысленно произнесла она, надавливая на педаль газа.

 Бордовые «Жигули» первой модели стояли в сотне метров от гостиницы «Славянская вольница». Сидящий за рулем машины Василий Погожин сейчас абсолютно не был похож на всем известного в районе пьяницу и бродягу Ваську Ежика. Он был гладко выбрит, аккуратно подстрижен, вместо грязных шмоток на уем был приличный джинсовый костюм, джинсовая куртка с подстежкой из искусственной цигейки и черная фуражка-«жириновка». Вид вполне приличный, чтобы не бросаться окружающим в глаза и не привлекать к себе внимания.

 До встречи с Ключом еще оставалось время, а он уже час сидит в машине, добросовестно выполнив порученное задание. В ожидании Палыча Ежик вытащил пачку «Беломора», вытряхнул папиросу, размял табак, потом продул бумажный мудштук и сунул ее в рот. Но прикурить не успел, на заднее сиденье ввалился Лескин. Указав на зажатую в зубах папиросу, скомандовал:

 — Не балуй. — Ежик послушно выбросил ее в окно. — Как наши дела? — перешел Палыч к главному.

 — Все сделал как положено. Пацан действительно в этой гостинице, сто сорок третий номер, в правом крыле на третьем этаже. В самом углу, там такой аппендикс, — Погожин рукой изобразил невидимую схему расположения гостиничных номеров. — Черные его пасут, притом очень качественно. Если бы вы меня не предупредили — ни в жизнь бы не заметил.

 — Нюх теряешь, — усмехнулся Лескин.

 — Да нет, — Ежик стал поспешно оправдываться. — Но уж больно профессионально гады пасут. Их номера вокруг номера пацана. Если он выходит, то сразу несколько джигитов его сопровождают, идут на расстоянии «вилкой», но так, что хрен из нее вырвешься.