«Кроме того, — мысленно проговорил Дустум, — по данным разведки, сейчас в Кабуле находится лидер таджикской оппозиции Нурадин — старый лис наверняка хочет мне навязать войну на два фронта. А как же таджики? Они что, не понимают, что я их смешаю с прахом после первого их выстрела в нашу сторону? И что там у них творится?» Уже было известно об уничтожении штаба Нурадина, но оставалось загадкой, кто из полевых командиров решился на такой шаг. К тому же шайтан помутил разум бешеного Мах-муддина, и он со своей сворой бросился на русскую пограничную заставу. Русские его ждали и били наверняка из всех видов оружия. За ночь от большого отряда «непримиримых» осталась жалкая горстка недобитых боевиков, которых тут же переловили разведчики семидесятой дивизии. Теперь их ждала мучительная смерть, а у генерала Дустума одной головной болью стало меньше. Однако это еще больше запутывало ситуацию.

Конвой хозяина северных провинций проскочил бесконечно длинный туннель через перевал и оказался в расположении частей пятьдесят третьей дивизии. Здесь все знали машину командующего, и ее везде пропускали без остановки. Штаб дивизии находился под прикрытием горного кряжа и представлял собой несколько больших армейских палаток, подходы к которым прикрывала баррикада из мешков с песком и бетонных блоков. Командир дивизии, сразу извещенный о приезде генерала, ждал его у подъезда к баррикаде. Рядом с низкорослым полным полковником стояли несколько солдат в афганской военной форме с автоматами.

— Салам аллейкум, — первым поздоровался полковник.

— Аллейкум ассалам, — вяло ответил генерал. — Ну что там случилось, Рашид?

— Перебежчик с той стороны. Даже не перебежчик, гонец.

— Интересно, пошли посмотрим.

Генерал и полковник двинулись к крайней палатке, покрытой камуфлированной сетью. Откинув прорезиненный полог палатки, генерал вошел вовнутрь. При свете портативного китайского фонаря Дустум разглядел складной столик, перед которым сидел худой сморщенный мужчина непонятного возраста. Он был абсолютно голый (контрразведчики, знакомые с методами ликвидации неугодных, опасаясь за жизнь командующего, раздели гонца догола). Возле него стояли двое широкоплечих усатых офицеров.

Лицо перебежчика генералу показалось знакомым, внимательно присмотревшись, он узнал бывшего своего офицера по особым поручениям. Несколько лет капитан Камаль исправно служил полковнику Дустуму, выполняя различные поручения, даже не всегда связанные со службой. Во время одной операции капитан был тяжело ранен в живот, его долго лечили, и он выжил, но со службы ушел. И вот они снова встретились.