Оборотню было хорошо в отряде. За какое-то время он приобрел там авторитет, он был сильный, были друзья, которые его уважали. Они все жили идеей единства. Им было, по большому счету, все равно, ради чего строилось это единство, главным было оно само, как данность. Теперь же получалось, ему надо было предать единство с родным человеком, единственным по-настоящему родным.

Оборотень не допускал мысли, что сдаст Митьку Столыпину. Митька ни разу в детдоме не сдавал младшего брата. Наоборот, иногда он сам подставлялся, лишь бы отвести удар от Стасика.

Ну а с Леной уж как-нибудь они разберутся. Не сможет ни одна девка разрушить узы братства!

Стемнело довольно резко. Теперь Оборотень знал, где стоит дом, в котором живет его брат, и с облегчением уже издали увидел, что в окнах горит свет.

На звонок никто не ответил. Оборотень решил, что брат боится: он же в бегах, а кто может пожаловать в такое позднее время? Скорее всего, что никаких друзей он не ждал, тем более брата!

Забор был довольно прочный, плотный и высокий. Парень пошел вдоль него к соседнему участку, но только около второго дома смог попасть во двор. Дальше по гаражам и другим хозяйственным постройкам, пользуясь лестницами, бочками, столиками, которые завалялись зимой во дворах, он преодолел уже не такие серьезные заборы между участками.

Однако дверь, как и ворота, была заперта, а на звонок Митяй не реагировал. Оборотень сообразил, что мог позвонить по телефону еще от ворот, не совершая бессмысленное проникновение на закрытую территорию, где его не ждут, но выбираться обратно он не стал. Стоя на крыльце, он набрал в мобильнике номер, который недавно списал у Лены.

— Алло!

У парня зашевелились волосы на затылке. Это был голос Лены. Он не знал, что сказать. Если тупо позвать Дмитрия, то она тут же узнает его голос. А он не знал, как к этому относиться. Он выключил связь. Он хотел уйти. В этот момент сверху что-то зажужжало. Парень поднял голову и понял, что на него наводит прицел видеокамера домофона. Оставалось криво улыбнуться и помахать в глазок ручкой.

В двери щелкнул замок, открывая доступ внутрь. Через несколько секунд размышлений Оборотень все же взялся за ручку и потянул ее на себя.

Лена уже стояла в арочном проеме в прихожей. Волосы ее неаккуратно распались по плечам, макияж был кое-где размазан. Она была босая, в большом мужском халате.

— Ты что себе позволяешь? — с тихим негодованием спросила она. — Ты за мной следил? Ты рехнулся? Ублюдок!

— Да на кой хрен ты мне нужна, шлюха? — оскорбился Оборотень. — Где Митька?