Слушая крики и ругань, Любомир подумал, что, если ее отдадут в штаб и будут ждать суда, девица может отделаться легким испугом, а этого допустить нельзя.

Не дождавшись конца споров, Вовчинский вытащил из-за пояса трофейный «хико», взвел курок и, приложив ствол к виску девушки, нажал на спусковой крючок. Грянул выстрел, взорвав череп несчастной и разбросав его внутренности по сторонам. Труп рухнул к ногам Любомира, толпа бойцов притихла. А бывший десантник, сплюнув сквозь зубы, негромко произнес:

— Нет человека, нет проблемы.

Вскоре война в Приднестровье закончилась, и Любомир Вовчинский вернулся во Львов. Но едва потребовались добровольцы в Югославию, как он собрал свои пожитки, спрятал в укромном месте трофейный «хико» и поехал на запах пороха.

В развалившейся на куски Югославии гражданская война бушевала вовсю. Попав в сербскую армию, Любомир прошел путь от рядового до командира отдельной диверсионной группы, воевал и с хорватами, и с мусульманами.

Вскоре враждующие стороны поняли, что война выматывает всех и никому не дает преимущества. Когда вопрос о мире стал реальным, наемники стали покидать враждующие государства. Любомир тоже вернулся домой.

Отец, взглянув на него из-под толстых стекол своих очков, спросил:

— Не надоело воевать за всяких уродов?

Любомир вопросительно посмотрел на отца:

— Что ты предлагаешь?

И уже на следующий день он стал бойцом УНА. Через месяц Любомир Вовчинский, к радости отца, получил звание десятника. Еще через несколько дней группа бойцов УНА вылетела в Тбилиси, чтобы оттуда перебраться в Грозный.

Потом была чеченская эпопея: война с федералами и заключительный аккорд — рейд в Буденновск в отряде Басаева. Вернувшись оттуда, он трое суток прожил в учебном лагере, терзаясь воспоминаниями о заложниках в больнице, об убитых пулеметной очередью старухах на рынке, о мальчишке-милиционере с прошитой из автомата грудью и размышляя, как жить дальше. Но твердо знал одно — больше он ни за чьи политические амбиции воевать не будет.

Видно, Бог его помнил, иначе как объяснить предложение полковника Коваленко и встречу с Логиновым.

Сейчас, повязав на голову ленту, Любомир надел пояс с подсумками и кобурой с «хико». Взял свой «ПП-93», навинтил на куцый ствол мощный глушитель и примкнул оптический прицел. К кожаной портупее на груди прикрепил портативную рацию, при помощи которой должен был прослушивать переговоры поисковых групп с центром, а при необходимости мог связаться с центром и сам. Последним в его экипировке был рюкзак, в нем лежали немного продовольствия и боеприпасы.