Совсем рядом, едва ли не наступая мне на голову, молча и яростно дрались двое: по стене плясали рваные тени, слышно было тяжелое прерывистое дыхание и сдавленное рычание. Еще один источник звука и света поспешно удалялся: по неширокой трубе (наверное, тот самый «ракоход») кто-то удирал с фонарем, громко стеная от боли.

— Хррр… Ыкххх…

Один из силуэтов рухнул в воду, второй тотчас же метнулся к нему, сделал резкое завершающее движение — хрип утих. Если это не Степа, то мне пи…

— Алекс?

— Жив!

Да кто бы сомневался! Это не Степа, а просто какой-то демон войны!

— Встать. На выброс. Бегом… — Степа тяжело дышал сильный враг ему попался, вымотал.

— Ты не ранен?

— Цел вроде.

— По «ракоходу» один ушел.

— Видел. Ранен. Далеко не уйдет. Давай на выброс. Поверху будет быстрее…

* * *

Едва мы выбрались на поверхность, к нам тотчас же присоединились коллеги… с каким-то двумя парнями.

— А ну, зацените! — Юра осветил лица парней фонарем. — А?!

Это были те самые искомые оболтусы, грустные, испуганные и со связанными руками.

Первую часть задачи можно было считать выполненной. Теперь осталась самая малость: выжить и выбраться отсюда вместе с оболтусами.

Подозреваю, что вторая часть задачи по ряду причин будет очень не простой.

— Убери свет, — буркнул Степа и буквально вцепился в Гену: — Гена, куда выходит тот «ракоход»?

— Ну… «Ракоход» по прямой выходит в трубу канала, я говорил, — напомнил Гена. — А вот труба…

— Гена, живее! Куда ведет труба? Где ближайший колодец?